«Монстры? Дварфиры? Нет, это явно рук мародёров…»
Перешагнув её, Эйлу стал красться дальше. Пещера впереди воистину огромна: подземные растения окутали её, а тонкий ручей то и делал, что громко шумел, стекая в самую тьму пещеры, в неизвестность. Вдалеке было видно жёлтое мерцание костра, близи которого, аккурат посреди пещеры, построена ветхая лачуга из досок и хвороста. Рядом с ней стояло несколько человек. Но грибы были практически повсюду… они сильно мешали и, создавая лишнее освещение, могли запросто демаскировать крадущегося плута. Издали режут глаз уступы и каменный пороги, под самым большим из которых небрежно сложены бочки. Подойдя ближе, затушив перед этим факел и спрятавшись в трёх метрах от незнакомцев за валуном, герой точно обозначил своих противников. Их было трое: один сидел у костра, у него был лук, а тот, что с топором и щитом, стоял к плуту спиной и, облокотившись на деревянную балку, разговаривал с третьим, вооружённым небольшим мечом.
«Скорее всего, эти сукины дети из-за наживы убили своего главаря, – допустил Хартинсон. – дабы не делить краденое на четверых. А вдруг это шахтёры или путешественники? Нет, это точно „плохие парни“… Может подождать, пока они перебьют друг друга? Сомневаюсь, нужно действовать сейчас, поскольку в пещере их может быть куда больше».
Совершив длинный бесшумный кувырок вперёд и молниеносно достав из-за пазухи кинжал, Эйлу вонзил острое, словно раскалённая игла, лезвие прямиком в кадык бандита с топором и обтянутым кожей равнинного скварга щитом-таргетом. Яркая алая кровь брызнула в лицо его собеседника, тут же полившись очень сильной струёй. Он моментально упал, и, пытаясь крикнуть, поперхнувшись мучительно умер. Разбойник с мечом, находясь в шоке и испуге, с воплем бросился на плута, надеясь ударить сверху. Но Хартинсон легко парировал этот удар кинжалом и, бросив оружие под петлю в ремне, резво достал из ножен на спине меч.
– Кто ты, прокляни тебя Сошанна, такой?! – крикнул бандит.
– О боги! – завопил лучник. – Тролли нашли нас!
Но это, как лучник увидел следом, был человек, а не какой-то монстр. Хартинсон выжидал, пока один из бандитов прицеливался с лука. Они вот-вот да схлестнутся в ожесточённой битве.
– Какого ты тут забыл?! Сдохни!
Отбив очередной, наполненный неистовой злостью удар, Эйлу скрестил с противником мечи. Он посмотрел разбойнику в глаза: ненависть, боль за потерю товарища и неистовый страх управляли им.
– Да так… Грибы собирал и на очередных подонков наткнулся!
Недолго думая, плут вынул из-за пазухи ещё один кинжал, тот самый – треснутый, и нанёс им очень мощный удар, воткнув лезвие прямиком в подбородок. Лезвие, сломавшись у противника в черепе, раздробило все лицевые кости и ужасным образом выдавило ему глаза. С головы до ног в крови, Хартинсон двинулся к лучнику. Тот, дрожа от страха, упал на колени и, отбросив свой лук, стал молить о пощаде. Эйлу, протерев потное и вымазанное в крови лицо, подошёл к нему и лишь ударил рукояткой меча в голову, от чего последний потерял сознание.
– Передавай троллям от меня привет.
Герой решил оставить лучника в живых. То ли от жалости, то ли от желания припугнуть остальных, скрывающихся неподалёку, бандитов. Осмотрев сундук, брошенный около коек, он нашёл для себя порядка двух десятков серебряных монет, два килограммовых мешочка уже нарезанного синесвета и тупой железный кинжал, который отлично заменит сломанный, пускай и на время. У убитых бандитов было при себе по три серебряные монеты, а у одного из них в кармане валялось серебряное кольцо с аметистом, которое Эйлу не думая надел на свой средний палец левой руки.
