Но все же больше никого, похоже, случившееся не встревожило. К полудню они побывали в каждой фактории. Он познакомился с французскими и шведскими торговцами, они посетили датчан, испанцев, голландцев. Практически все сошлись во мнении: «Это всего лишь начальное предложение Линя. Мы откажемся. Потом он будет вести переговоры».
– Ему нужно устроить спектакль, чтобы произвести впечатление на императора, получить повышение и переехать в другое место, – заверил их один из голландских торговцев. – Обычные игры китайских чиновников.
Даже это прозвучало обнадеживающе, но когда они пришли в Американскую факторию, то услышали еще более ободряющее мнение.
Уоррену Делано, красивому молодому человеку, с роскошными усами, бакенбардами и дружелюбной улыбкой – однако Джон обратил внимание на стальные глаза, – было всего тридцать, но американец успел уже разбогатеть на торговле опиумом. Делано воплощал все надежды Джона и легко отклонил требование Линя.
– Весь опиум, который у меня есть, взят под реализацию, – заявил Делано. – Я считаю, что не могу распоряжаться чужим товаром. У меня нет на это законного права. Все проще простого!
– Чертовски разумный аргумент! – согласился Талли. – Треть нашего опиума тоже взята под реализацию. Принадлежит торговцам-парсам[26] в Бомбее.
– Ну вот, – произнес Делано.
Когда они ушли, Трейдеру показалось, что его тучный партнер обрел новую уверенность.
– Вернемся этой дорогой, – предложил Талли, ведя Трейдера на Старую Китайскую улицу.
За нарядными фасадами, выходящими на набережную, каждая из факторий тянулась лабиринтом крошечных дворов и лестниц более чем на сотню ярдов к кантонской дороге, известной как улица Тринадцати Факторий и служившей границей между факториями и китайским пригородом. Отсюда через квартал факторий к набережной шли три небольшие улицы: Хог-лейн рядом с Британской факторией, Старая Китайская улица рядом с Американской факторией и Новая Китайская улица, которая разграничивала Испанскую и Датскую фактории. И хотя они находились в пределах квартала факторий, эти улицы были заполнены китайскими лавочками, в которых продавались деликатесы и различные товары для дома, какие только мог, по мнению хозяев этих лавочек, захотеть купить заморский дьявол.
Когда они прошли мимо лавочек и оказались на улице Тринадцати Факторий, Талли презрительно ткнул большим пальцем влево, в сторону красивого старинного китайского особняка неподалеку:
– Вот где обосновался эмиссар Линь. – Он фыркнул. – Видать, думает, что может следить за нами оттуда.
После короткой прогулки по оживленной улице они свернули направо на Хог-лейн. Талли указал на дверь:
– Это наша больница на случай, если захвораете. Там работает отличный доктор, американский миссионер. Его зовут Паркер. Хороший парень. – Он кивнул. – Ну вот и все, что вам нужно. Пора на ланч, как мне кажется.
Британскую факторию построила в XVIII веке Ост-Индская компания. Просторная столовая располагалась в передней части верхнего этажа между библиотекой и бильярдной. Окна столовой выходили на обнесенный стеной английский сад, простирающийся почти до набережной. Картины маслом на стенах, красивые стулья и взвод вышколенных официантов – все, чтобы воссоздать комфорт и стабильность лондонского клуба.
Не все английские торговцы проживали на территории фактории, какой бы большой она ни была. Многие селились в других факториях, но Британская фактория служила им клубом, и в тот день на ланч собралось больше дюжины мужчин. Джардин, величайший торговец опиумом из всех, не так давно отплыл в Англию, и председательствовал его партнер Мэтисон. Присутствовали торговцы помельче, и один из них, парень по фамилии Дент, показался Трейдеру вылитым пиратом, особенно на контрасте, поскольку один из племянников Джардина привел с собой в высшей степени респектабельного доктора Паркера.
