Пробегая мимо комнаты возрождения, я увидел поднимающегося с пола Добрыню. Уф, хоть этот вернулся.
– Пахан, ты не поверишь, что со мной только что случилось… – начал восторженно рассказывать он, но я его перебил:
– Поверю, только сейчас совершенно не до этого, давай за мной.
Передав чумазому Пофигу банку с серой, я поволок Добрыню в кузню.
– Кирасу для Каляна ты сделал?
– Ага.
– Нужна ещё одна такая, а к ней приделаешь вот эти цепи. Давай, не тормози, у тебя десять минут.
Пока он работал, я вводил его в курс дела.
– В общем, – закончил я, – если мы не вернёмся через три часа, хватаешь МарьИвановну, Остапа и делаешь отсюда ноги. Ждите нас в лачуге, про которую нам Калян рассказывал. Через два дня, если мы не появимся, идите, ищите людей, надо им про этот муравейник рассказать.
В кузницу ввалился Пофиг, неся два ведра чёрного порошка. Засунув кирасу в наволочку, мы до верха засыпали её порохом, Пофиг воткнул фитиль, зажав другой его конец в руке.
– Вот, – я засунул Пофигу в рот склянку с зельем, – когда фитиль подожжёшь, раскуси её.
– Давай, Добрыня, нас нужно сковать вместе.
Добрыня обмотал нас цепью и прикрепил её концы к кирасе. За пазуху запихал по паре бутылок со спиртом. Верёвками связал мою правую и Пофигскую левую ноги. Теперь нас было так просто не разделить. Добрыня осмотрел нас со всех сторон и выдал:
– Так вот ты какой, оказывается, трёхногий двучлен.
– Бобыня, се то футк ся.
– Добрыня, не до твоих тупорылых шуток сейчас, – перевёл я слова, – шамкающего Пофига. Проводи нас, а то мы с этим ушастым далеко не уйдём.
– Фам фы уфафый!
– Да ладно, не напрягайся, потом всё расскажешь, – сделал вид, что не понял я, – кстати, старушка сказала, что ты ей очень понравился. И если дашь ей за левую ягодицу подержаться, она тебе пару мощных рецептов алхимических подарит.
– Фефо?
– Ну, и я, конечно, от твоего имени, с радостью согласился.
– Фооо!?
– Да ладно, не благодари, должен будешь.
– Все, – сказал Добрыня, доведя нас до поляны ползунов, – дальше не пойду, сами добредёте, удачи!
– Удача понадобится им, а не нам.
И мы, загребая тремя ногами, пошагали к поляне. Воздух наполнился кислым запахом, ну точь-в-точь как муравейник пахнет в жаркий день. Стоило нам вывалиться на поляну, как к нам подбежала группа ползунов и, повалив на землю, обработала вонючим зелёным газом.
В голове сразу помутилось, руки и ноги стали ватными. Двое ползунов крепкого телосложения, подхватили нас и поволокли к входу в сооружение.
Фафинаефа фофый фень,
И фафыны фуфа фю-фа, – начал песню Пофиг, перекатывая во рту бутылку с эликсиром.
НАЧИНАЕТСЯ НОВЫЙ ДЕНЬ, – поддержал я Пофига,
И ПОЛЗУНЫ ТУДА-СЮДА
Затуманенным взором я глядел на слабо освещённые какой-то фосфоресцирующей плесенью проходы, по которым нас тащили ползуны, на всякий случай, пытаясь запомнить дорогу назад.
РАЗ УЖ СОЛНЦУ ВСТАВАТЬ НЕ ЛЕНЬ,
И ДЛЯ НАС ЗНАЧИТ, ЕРУНДА
Нас втащили в огромную комнату, вдоль стен которой валялись груды разнообразных тел. Варги, крысы, какие-то слонопотамы и люди.
Слава богу, наших сокланов сложили всех вместе.
МУРАВЕЙНИК ЖИВЕТ…
Голова кружилась всё больше, и я не стал ждать, призвав ледяного гобота прямо между Майором и Олдригом. Ледяная волна заморозила наших товарищей, немного не дойдя до Королевы.
КТО-ТО ЛАПКУ СЛОМАЛ – НЕ В СЧЕТ,
В комнате поднялся невероятный шум, но я услышал, как хрустнул на зубах Пофига противоожоговый элик.
