— Было дело.
— Тогда понимаешь, что в основном это происходит, скажем так, обычным способом. Одно существо умерло в своём мире, но по какой-то причине не подошло Абсолюту и было перенаправлено в иной мир, где появилось в образе младенца. Яйцо там или головастик. Зависит от расы, но суть ты уловил.
— Вот теперь понимаю. Но что за Абсолют?
— Назовём его Богом или Сверхразумом. Неважно какое имя, важен сам факт, что некая сущность, состоящая из мириадов душ. И эта сущность заполняет наш мир полностью.
— Только наш?
— Не совсем правильно выразился. Я имел в виду всю Вселенную. Обозримую и далёкую, о которой мы имеем лишь смутное представление.
— М-да, разговор и правда будет интересным, — улыбнулся я и снова налил саке сандалю, а потом отхлебнул сам. — То есть это сущность, из которой состоит абсолютно всё, живое и неживое. На молекулярном уровне, так, что ли?
На мгновение повисла тишина. Сандаль повернул ко мне нос, будто засмотрелся.
— А твоя раса довольно далеко продвинулась в технологиях, не так ли?
— Ну как сказать, — теперь замялся я. — Не то, чтобы мы свободно летали в космос. Хотя, если бы не вечная жажда денег, то давно исследовали всю систему.
— Да уж, — протянул тот. — Ох уж эти деньги.
— Так и что дальше? Я-то появился в этом теле не с рождения.
— А ты уверен?
— Ну, конечно. Жил у себя в приёмной семье. А потом пошёл к одной красотке, она меня и... — замолчал. От воспоминания заболела грудь. Погладил то место, куда Катерина вонзила клинок.
— Убила? — переспросил сандаль.
— Да.
— Понимаю, — весело отозвался он. — Меня ведь сюда тоже не просто так закинуло. Но даже жаловаться не хочу.
— Расскажешь?
— А почему нет? — усмехнулся тот. — Наливай и поделимся друг с другом интересными историями.
***
Мы просидели до глубокой ночи. Болтали обо всём понемногу. Бакэ-дзори рассказал, что души, переходящие в иной мир, могут переселиться и во взрослое существо, как я. Или же в нечто иное, как он. Но это не ошибка, а какой-то глубокий смысл. Разгадать который получится не сразу.
Я рассказал о том, как жил на Земле. О прошлом мире, по которому не особо-то и скучаю. Но стоило заговорить о приёмных родителях, как сандаль ехидно подметил:
— А не чувствуешь ли в этом связь? Там приёмные и здесь тебя тоже нашли. Может всё непросто так?
— Без понятия, бакэ-дзори. Надеюсь, со временем всё встанет на свои места.
Ну а после нескольких новых глотков, он поделился историей.
— Мы не особо похожи на вас, — начал сандаль. — Внешне, может быть, но есть и отличия. Можно сравнить с чешуйчатыми ванами.
— Такие здесь тоже живут? — удивился я.
— Конечно. Вот покатаешься по империи, я не говорю про наш остров, и посмотришь на разнообразие видов. Может даже подцепишь кого-нибудь.
— Главное, не что-нибудь.
— А-а-а, ты об этом. Не переживай. Среди различных рас это никак не передаётся, только от соплеменника к соплеменнику.
— Спасибо, ты меня утешил. Но продолжай свою историю.
— Тогда приготовься и дай мне ещё саке.
Выполнив его просьбу, сам я отказался. Пожалуй, на сегодня с меня достаточно. Иначе так и останусь здесь под деревом. А мне ведь завтра ещё в школу.
М-да, школьник из тебя теперь так себе.
— Меня звали Икорок. Жил в небольшом посёлке, рядом с городом. Мечтал, как и все дети, перебраться туда, за огромные стены, чтобы укрыться от кислотных дождей. Но... — печально вздохнул, — не всё так просто.
— Кислотных дождей? — переспросил я.
