Ну конечно, рядом с такой святошей любой грешником будет казаться. Только вот не всем хочется жить в нищете. Мне этого в детстве хватило. И упрёков хватило. И святости других, которые на меня, как на грязь, смотрели. Теперь я живу как хочу. И точно не буду давать волю совести, рядом с этой замарашкой.
Выжимаю и себя весь пот, потом в душ иду и только на выходе вспоминаю, что хотел потрахаться как следует с этой сисястой за стойкой фитнес — бара. Правда загар ее неестественный напрягает.
— Номер свой запиши, — протягиваю телефон. – Позвоню на днях.
Она молча улыбается и набирает свой номер. Галя. Ебануться.
— Буду ждать.
— Пока, — прощаюсь, сумку подтягиваю и из клуба выхожу. В багажник все лишнее бросаю.
Пока в машину сажусь, звонок поступает.
— Салов? Какими судьбами?
— Приезжай, родной. Разговор есть миллионов так на семь баксов.
— Где зависаешь?
— В ресторане своем, девочек кормлю. Будешь?
— Уже еду. Мне тоже есть, чем твоих девочек накормить. Поделишься?
— А когда я с тобой не делился, — усмехается он — Прикатывай.
Отключаюсь и губы кривлю. Скользкий этот Салов, но связи имеет отличные. Мы с ним на пару уже не один участок земли под строительство отняли. И бабла рубим нормально. Так что, я как обычно свои хотелки заталкиваю глубоко и еду на встречу.
Но как обычно телефон снова разрывается. На этот раз Матвей.
— Захар, слежку за Мышкиной оставляем?
Хочется сказать «да». Но голос Кати в голове все громче, издевательски зудит.
— Нет. Лучше проследи, чтобы Катя всю сумму вернула. Там полтинник был.
— Понял. Сделаю. Тебя Салов искал.
— Уже к нему еду. Ты тоже подкатывай. Не пьешь-слушаешь.
— Понял. До встречи.
— До встречи, — завожу двигатель и выезжаю на проезжую часть, выкидывая из головы Соню и ее нищие загоны. Рядом должны быть люди, которые тебя наверх тянут, а не которые погружают на дно этой жизни.
Прям легко представляю, как такая как она на правильный путь направляет, где нет в жизни не крутым тачкам, ни комфортабельным квартирам, не ресторанам роскошным. А есть только ипотека, машина в кредит и соседи, которых убить хочется.
Не. Нахуй такую жизнь. Нахуй мышкину.
10. Глава 10.
Его шаги за дверью набатом бьют в висок. Облегчение наваливается тяжелым мешком на плечи, и я рыдаю. Мне не нужно это. Я сама. Я все сама.
Сама, — слышишь подонок!
Я получаю выписку и счет на восемнадцать тысяч. У меня в сумке, в боковом кармашке последние пять. Их я отдаю сразу, а остальное предлагаю отработать.
— Каким образом? – спрашивает надушенная администратор. Словно не в клинике работает, а в фешенебельном салоне красоты. Я по сравнению с ней просто оборванка, словно на паперти стою.
— Я могу полы мыть, — что еще. – Могу уколы делать. Я делала у себя в деревне... Еще могу...
Она останавливает мой поток речи взмахом руки. Конечно мне тоже такой маникюр хочется, но я сжимаю свои отрезанные культяпки в кулаки и жду.
— Жди здесь, сейчас узнаю, что можно сделать, — возвращается, когда уже ноги затекают, стоять в одном положении. — Значит так. Будешь приходить после закрытия основного отделения. Это восемь вечера.
Радости нет предела. Работа.. У меня будет работа.
— Но смотри, это не в платной палате лежать, — она смотрит на меня свысока, наверное думает, что я одна из Абрамовских, что просто поиграть с ним решила.
— Я не боюсь работы и грязи. Вы просто скажите, что делать.
— Утки будешь убирать, полы и палаты мыть. К уколам я тебя не подпущу, но если останешься и сдашь внутренний экзамен, все возможно.
