– Игнатьич! – Внутри Парфенова все сжалось, и он быстро отвел глаза.
– Матерь Божья! – тихо прошептала понятая.
Глаза женщины закатились, и она кулем осела на пол.
– Галя! – Понятой принялся тормошить супругу.
– Сейчас, сейчас. – Эксперт указал на свой чемоданчик. – Кирюша, там флакончик с нашатырем. Дай подышать.
Майор и сам был не прочь понюхать аммиак, чтобы прочистить мысли.
– Что по времени смерти? – Парфенов откупорил пузырек и поднес его к лицу женщины.
– Тело долго пролежало в запертой комнате. Жара стоит уже неделю. Так что сказать довольно сложно. Но как минимум два-три дня.
* * *
– Гриша, может, ты вернешься к нам? – Парфенов скатал бумажный комок из черновика и швырнул его через кабинет.
– Я тут. – Старший лейтенант на лету отбил комок.
– Ну ты даешь! – присвистнул Федя Егоров.
Город отложил смартфон, в который таращился с самого начала совещания. Сложив руки, как примерный школьник, Гриша уставился на шефа.
– Итак, что выяснили?
– Да как обычно, шеф. – Федя краем глаза глянул в потрепанный блокнот. – Никто ничего особенного не видел. Ни три дня назад, ни два. Посторонние к Лопатиной и Иванцовой ходят часто. В основном мужчины.
– Проститутки они, – вставил Гриша. – Мне так бабка-соседка сказала, которая над ними живет.
– Подтверждения есть?
– Ой, шеф, для бабок мы все наркоманы и проститутки.
– Чур, я наркоман! – заржал Егоров.
– Я запомню, – кивнул ему Кирилл. – А пока собирайся и дуй в институт, где училась Лопатина. Характеристики, как училась, с кем дружила, с кем не дружила. По ее контактам из телефона тоже нужно отработать. Особое внимание последним вызовам.
– Там тех контактов овер километр, – вздохнул Гриша.
– Вот ты ими и займешься, все равно целыми днями торчишь в своем телефоне.
– Так то в своем, – прошептал Гриша.
– Не понял? – Парфенов поднял одну бровь.
– Так точно, шеф! – Город вскочил со стула, вскидывая ладонь к голове.
– Клоун, – резюмировал Парфенов. – Выполняйте.
* * *
– Парфенов, ты себе что думаешь? – Телефонная трубка орала голосом следователя Копылова.
– В каком смысле, Павел Иванович? – Думал о себе Парфенов на самом деле много чего, но не то чтобы это касалось следователя.
– Почему ко мне приходит журналистка и выспрашивает подробности дела Лопатиной? Причем так хорошо выспрашивает, с подробностями и знанием предмета.
– Я извиняюсь, конечно, – начал заводиться майор, – но ко мне какие претензии?
– А я тебе расскажу! Кто на место приехал раньше? Ты и твои соколики. Кто мог сделать фотографии места преступления в таких подробностях? Кто, кроме своих? Я приехал после вас, и в комнате было не протолкнуться от людей. Никак нельзя было сделать такие фотографии, чтобы никто в кадр не попал.
– Да какие фотографии?
– А такие! Благо там не все подробности. Журналистка мне их на своем телефоне показывала. Просила прокомментировать. Желала из первых рук все разузнать. Откуда, я тебя спрашиваю, утечка?
– Мои не могли.
– Не могли! – эхом отозвался следователь. – Ты на сайт «Огней» зайди и полюбуйся. И своим передай, что если я узнаю, кто слил информацию…
– Разберемся. – Майор, не дослушав, повесил трубку.
* * *
– «Сво-бо-да сло-ва», – по слогам отчеканила Лина. – Надеюсь, у вас хватает образования, чтобы понимать значение этого выражения, товарищ майор Парфенов?
– Не сомневайтесь! А у вас хватает образования понимать, что есть тайна следствия?
– Люди должны знать, что происходит в городе, в котором они живут.
