– Не болтали, а разговаривали. Кстати, очень хорошая девушка и думаю, наш сын сделал правильный выбор. Лариса ему совсем не по нраву, говорит, избалованная она и надменная. А Варенька простая, искренняя и работящая девушка, – сказала Вера Ильинична, стоя перед мужем.
– Я обещал Сергею Николаевичу, что наши дети поженятся, вот что я теперь ему скажу? Да и Георгий нравится Ларисе, – ответил Константин Алексеевич.
– Неужели для тебя это главнее, чем счастье сына? Так и скажешь, что наш сын женился, полюбил хорошую девушку и женился. Подумаешь, Ларисе он нравится, а она вот ему совсем не нравится, нисколько. И мне Варенька очень понравилась, – сказала Вера Ильинична.
– Ааа… уже Варенька, значит… ну что ж, меньшинство подчиняется большинству. Поживём увидим, что она из себя представляет. А когда ты мои вещи постирать успела? – посмотрев через окно на балкон, спросил Константин Алексеевич.
– А это не я постирала, это Варя постирала и смотри, как чисто, – ответила Вера Ильинична.
– А на машинке все чисто стирают, – буркнул Константин Алексеевич, недовольный тем, что Вера Ильинична постоянно хвалит невестку.
– А ты что, слышал, как машинка работала? Варенька всё постирала вручную. Ладно, есть иди, деспот, – любя, произнесла Вера Ильинична, ласково посмотрев на мужа.
Уж она то знала, что он только с виду такой грозный и упрямый, а в душе добрый и отходчивый. Мужчина медленно поднялся и пошёл за женой на кухню.
Утром, встав пораньше, Варвара приготовила завтрак для всей семьи, пожарив оладушки и заварив чай. На кухню следом за ней зашла Вера Ильинична. – Ммм… оладушки. А пышные какие. Только папа кофе по утрам пьёт. Ничего, я сама заварю. Жора встал уже? – спросила она, подходя к плите.
– Доброе, утро мамочка. Теперь буду знать. Георгий в ванной, умывается. Мы с ним хотели в НИИ сходить, надо на работу устраиваться, – сказала Варвара.
– Конечно идите. Обед я сама приготовлю, – ответила Вера Ильинична.
– Всем доброе утро! Мамочка, мы с Варей уходим, хотели в НИИ сходить… – сказал Георгий.
– Знаю, Жора, Варенька мне сказала. Садитесь за стол, позавтракайте и идите, – ответила Вера Ильинична.
Вошёл Константин Алексеевич, Варвара тут же поднялась из-за стола и сжалась от напряжения. Мужчина чувствовал её страх перед ним, но ничего не мог с собой поделать и ещё злился и на сына, и на неё.
– Доброе утро, папочка. Ваш кофе и оладушки горячие, – пролепетала Варвара.
Георгий и Вера Ильинична смотрели, что же будет дальше. Но Константин Алексеевич молча сел за стол, даже не ответив на приветствие невестки.
– Мог бы девочке хотя бы на приветствие ответить. Ну и характер у тебя, – проворчала Вера Ильинична.
– Пап, ну хватит уже злиться. Теперь мы одна семья и должны жить в мире, – сказал Георгий, с аппетитом поедая оладушки.
– Всё! Чего раскудахтались? Ладно, на работу опаздываю, – отпивая кофе, угрюмо сказал Константин Алексеевич и резко встал из-за стола.
– Да поешь ты, как человек, куда спешишь? Ты же директор, а начальству позволительно задерживаться, – недовольно сказала Вера Ильинична.
– Много ты знаешь. Приду поздно, к ужину не ждите, – ответил Константин Алексеевич и поставив бокал на стол, да так, что немного разлил кофе на скатерть, вышел из кухни.
– Ну вот, теперь пятно не отстирается, – произнесла Вера Ильинична, провожая взглядом мужа.
Женщина знала, что муж часто приходил поздно и знала, где он проводит вечера, а часто даже и ночи. Она знала, что у него есть женщина на стороне, только ничем не выдавала ни свою ревность, ни обиду, ни горечь. И когда он не приходил ночами, она до поздней ночи тихо плакала в подушку. Ей, наверное, было достаточно, что он обеспечивал семью, ни в чём не отказывая жене и сыну, иногда даже ночами проявляя нежность по отношению к жене. Тогда Вера Ильинична была счастлива, она очень любила своего мужа, никогда не перечила ему и не расстраивала. А его всё устраивало, как бы сейчас сказали, эта двойная жизнь.
