Наверное, Константин Алексеевич мог бы разойтись и уйти, а идти ему было куда, но его и правда устраивала такая жизнь. Добрая и непривередливая жена, никогда не ворчит, со всем соглашается, в доме чисто и всегда горячий ужин на столе. Да и сына он очень любил, хотя никогда этого не показывал. А может просто привык так жить, кто знает…
Георгий же и представить себе не мог, что отец изменяет его матери. Такой доброй и простодушной женщине, невозможно изменять. Он верил отцу, когда тот говорил, что задерживается на работе. А Константин Алексеевич относился к этому совершенно спокойно, как к само собой разумеющемуся.
Позавтракав, Варвара и Георгий, тепло одевшись, вышли из дома. С дипломом и рекомендациями с места работы, где они добросовестно отработали два года, их приняли на работу в НИИ. Они написали заявление и сдали трудовые книжки. Им сказали, что утром они могут приступить к работе в лаборатории. Параллельно, Георгий решил начать писать диссертацию. Довольные, они вернулись домой.
Вера Ильинична хлопотала на кухне, хотя точно знала, этой ночью её Костя не придёт. Она настолько хорошо его изучила, что знала заранее почти каждый его шаг. Она стояла за плитой, помешивая жаркое и тихо плакала, когда услышала звук открываемой двери. Женщина быстро вытерла глаза, она никогда никому не показывала своих слёз, всегда стараясь улыбаться, находя для каждого доброе слово.
– Мамочка! Мы пришли, – крикнул Георгий из прихожей.
– Всё! Нас приняли в НИИ и дали одну из лучших лабораторий. С этой работой, я могу работать и над диссертацией, – сказал Георгий, войдя на кухню и целуя мать в щёчку.
– Как же я рада за вас, детки. Я вот тут подумала… может правильно будет свадьбу вам справить? Ведь друзья отца должны знать, что его сын женился. У меня только одна подруга, так что дело не во мне. Да и твои однокурсники пусть придут. Они же и однокурсники Вари, верно? – спросила Вера Ильинична.
– Не думаю, что это хорошая идея, мамочка. Свадьбу мы отыграли в Новосибирске, этого хватит, – ответил Георгий, откусывая огурец, лежавший в тарелке на столе.
– Руки сначала вымой, – ласково хлопнув сына по руке, сказала Вера Ильинична.
Переодевшись, к ним зашла Варвара.
– Может Вам помочь? Что сделать, мамочка? – засучив рукава кофты, спросила девушка.
– Вон, нарежь для салата огурцы, помидоры и зелень, зелёный лук добавь. Посоли и заправь салатным маслом. Скоро обедать будем. Отец, наверное, сегодня не придёт, – сказала Вера Ильинична.
– Как не придёт? А почему? Может быть из-за нас? – спросил Георгий.
– Нет, родной, вы тут ни при чём. Сказал, что у него важное дело, – опустив голову, ответила Вера Ильинична.
– Дело? Ночью? Хм… интересно, какое может быть дело ночью? – пробормотал Георгий.
– Ты руки вымыл? Переодевайся и садись за стол. Обедать будем, – сказала Вера Ильинична, намеренно меняя тему разговора.
– Уже иду, – опять поцеловав мать в щёчку, ответил Георгий.
В эту ночь, Константин Алексеевич не пришёл, Вера Ильинична тихо плакала в подушку. Ведь ей не было ещё и пятидесяти лет. Он пришёл вечером следующего дня, в хорошем настроении, с бутылкой дорогого вина и подарком для жены.
– Я принёс тебе твои любимые духи, Верочка, "Красная Москва", а то я видел, в твоём флаконе их почти не осталось, – сказал Константин Алексеевич.
– Спасибо, дорогой, ты такой внимательный, – ответила Вера Ильинична, взяв из рук мужа духи.
