– Спокойно, дружище! – Есений взял перчатки и улыбнулся девушке.
– Гора, – Слава указала на местную достопримечательность из мусора, – сделайте вторую. Потом другое.
– Да вы смеетесь что ли?! Я что, клоун для вас плясать на помойке и горы из говна лепить?! – у Эрнеста просто челюсть отвисла от абсурдности поставленной задачи. – Что это за бред?!
Эрнест возмущался долго и громко – его треп вышли послушать все, кому не лень. Есений пытался его умиротворить – выходило неважно. По итогу Эрнест устал сопротивляться, сдался и взял перчатки.
Они складывали мусор в одно место рядом со здешним парком развлечений. Из окон периодически выкидывали пластмассовые бутылки, грязные тряпки, сгнившие продукты. Есений бегал у дома и собирал весь новоприбывший хлам. Эрнест в это время бродил у основания мусорной горы.
Полчаса спустя Эрнест почувствовал вибрацию в кармане. Это был телефон Есения. Проигнорировав нормы приличия, он ответил на звонок. И не зря.
На конце другого провода, что интересно, был негодующий представитель ЖКХ. По мере поступления информации шестеренки в голове Эрнеста начинали крутиться быстрее, свистеть и трещать – все становилось на свои места. Угрюмый уборщик вскипал от ярости и направлял все свое негодование в сторону Есения.
– Еся, я тебя сейчас убью.
Они пришли не по тому адресу.
* * *
Есений не сразу понял, что на него объявили охоту. Он с детским любопытством взирал на пыхтящего Эрнеста, чей вид напоминал крота, вырванного из привычного места обитания. Он жмурил глаза, раздувал ноздри и подпрыгивал на одном месте, как бы готовясь к погружению вглубь земли. Есений, очевидно, плохо отличал типично недовольного Эрнеста от Эрнеста с пробудившимся геном убийцы. Однако чем ближе становилось лицо, полное враждебных чувств и мотивов, тем ярче и четче худощавому уборщику виднелась перспектива незавидной кончины.
Уронив собранный мусор, Есений с истошными воплями помчался прочь от грозного коллеги. Ему хотелось верить, что Эрнест гнался за ним от скуки или от опьянения помойными токсинами. Мало ли, что за дурманы пустили корни в горе из хлама.
– Еся, куда ты убегаешь?! – грозный голос Эрнеста не предвещал ничего хорошего.
– Я не знаю! Ты меня вынуждаешь! – вскрикнул перепуганный Есений, на мгновение обернувшись.
Местные жители повысовывали головы из окон, услышав беготню во дворе, и сразу затеяли на этом заработать. Они отправились делать ставки в подъезде: кто-то был за успех Эрнеста, кто-то ставил на Есения. Некоторые даже вышли на улицу, чтобы воочию застать догонялки на выживание.
Уборщики бегали вокруг зловонной горы, которую еще несколько минут назад покоряли глупые детишки, и один другого пытался сбить с толку то сменой направления, то прекращением движения. В отличие от Эрнеста, Есений был быстр и находчив, поэтому хитроумные махинации, связанные с ловкостью, удавались ему на славу. В этой битве Эрнест, чьи глаза застилала пелена гнева, не мог оказать прыткому коллеге должного сопротивления и претерпевал неутешительное поражение.
– Еся, остановись, ты слишком быстро прешь!
– Это ты медленно бегаешь!
– Еще чего!
– Потому что ты маленький и круглый!
Слова Есения очень разозлили и без того свирепого Эрнеста. Его рука потянулась к увесистой пластиковой упаковке, где разлагалась не одна крысиная морда, и вытащила ее из объятий смердящего мусора. Эрнест собирался бросить находку прямо в Есения и наградить его чумой или еще какой заразой. Если бы Эрнест в тот момент вспоминал о способности к мыслительным процессам, как о даре и благе, то ни в коем случае не стал бы проделывать этот трюк. Гора – эта внушительных размеров инсталляция убогости и человеческой лени – покренилась в сторону и вызвала волну охов и ахов у жильцов дома, знающих о последствиях нарушения помойного баланса.
