Клуб Вечности. Реставратор - страница 12

Оставляю дверь открытой, и неожиданно замечаю блеск глаз кошки в отражении зеркала.

И так же внимательно и пронизывающе, как она смотрит на картину, она смотрит на меня. От этого мне становится жутко.

Я дёргаюсь, от неожиданности. Оглядываюсь.

– Хочешь, я тебя нарисую? Портрет напишу? – бормочу я, зачем-то. – Будет «Портрет безымянной кошки, ненавидящей искусство». Хочешь такой?

В отражении зеркала, кошка, даже не мигая, чуть склоняет голову и мотает ей в сторону. Будто качает головой. Будто отказывается.

Ладно. Думаю, мне показалось. Блохи у неё, потому головой вертит. Я пытаюсь продолжить своё занятие, но рука трясется и я задеваю кожу на щеке.

Шиплю от боли, вытираю кровь и глупо смотрю на смесь крови и пены на моем пальце, которую уносит небольшой водоворот раковины.

– Мы идём сегодня на съемки. Помнишь? В три часа! – объявляет Лера.

Кручу кран со скрипом. Смотрю на своё отражение в зеркале и на кошку, что не перестаёт смотреть на меня.

– Получается, нас дома обоих не будет, – говорю вслух свои мысли, вспоминая о тяге кошки к «искусству». – Надо её закрыть в комнате. Чтоб картину не испортила.

– Вот ещё! Себя закрой! – раздается недовольный голос Леры. – Не буду я животное из-за мазни обижать.

В чём они ещё схожи, кошка и Лера, так это в откровенной неприязни к Насте.

_________________________________

Я заканчиваю работу, добавляю пару штрихов к иллюстрации детской книги. Остальное сделаю уже за компьютером, после «сессии».

– Через час, – слышу настойчивый голос Леры.

– Я помню, зайка, – бросаю я. – Уже заканчиваю.

– Я уже «зайка»? – она выглядывает из коридора.

– Да. Ты всегда зайка, ты же знаешь.

Она хмыкает и быстрым, широким шагом спускается ко мне, в мастерскую.

– Что-то начала сомневаться, после историй с твоей мадам на картине, – тянет Лера, кивая на картину с Настей, что теперь стоит в углу. Не мешая другим. – Я могла подумать, что она твоя любовница.

Я оглядываюсь вместе с любимой на портрет Насти.

– Нет. У меня есть только ты, и всегда будешь только ты, – Лера хмыкает, в неверии, но я обнимаю её сзади, прижимая к себе.

Какая же она тёплая, почти горячая. Ярко пахнущая, ярко говорящая, ярко живущая. Маленький, живой огонёк в моих руках. Теплое, уютное пламя.

– О, – протягивает она, едва скрывая удовольствие. – Так, только не целоваться. Я этот мейк накладывала часа два.

– Ничего не знаю, – отвечаю ей и тянусь ближе. Легко хватаю за талию и разворачиваю, усаживая перед собой на стол. Она игриво пищит и смеется.

Её голос колокольчиком звенит по мастерской, будто раскрашивает мой серый мир, разноцветными пятнами.

Я помню о запрете на поцелуи, и лишь касаюсь её волос, пока она податливо склоняет голову, открывая шею.

Послать бы всё к чертям! Все дела и остаться с ней, здесь. И за макияж можно будет не переживать.

– РИТА! – громкий мужской голос эхом раздаётся по всей мастерской. Будто будит меня от сладкого сна.

– Боже, тебе б звукоизоляцию сюда! – бормочет Лера, поморщившись.

Она ловко спрыгивает со стола и смотрит в сторону окна.

– РИТА!

– Вон там бродит, зовёт кого-то… интересный мужчина, мне кажется, не из нашего района, – Лера оглядывается на меня. – Что-то не так?

Я не знаю, что написано на моём лице. Качаю головой, сам вспоминая слова Насти: «Рита» придёт чтобы убить её.

Ладно, это просто совпадение. Рита это просто имя. Мало ли Рит на свете?

«Маленькая. Чёрная», – отражается в моей голове эхом.