Иначе мой кулак прилетит в табло.
—Нет, я думаю, лучше не влезать и оставить все, как есть. Мне ни к чему выяснения отношений, я стараюсь не испытывать острых эмоции. Это лишнее, — кусает губы и снова бледнеет.
Острых эмоций?
—Детка, ты по ходу не в курсе, что такое острые эмоции, — открываю перед ней дверь, проявляя все свои галантные качества, которые мне затолкали ногами. —Вот придешь на мой бой, почувствуешь весь спектр, серьезно тебе говорю, — она проходит мимо, а я втягиваю носом воздух, втрамбовывая в себя неповторимый аромат.
Изящная фигурка садится за первый свободный столик и трет руки друг о дружку.
Я впервые ловлю себя на мысли, что теряюсь рядом с ней.
Сажусь рядом с ней и кладу сумку на стул. Играю бровями и врубаю соблазняющего пиздюка, но Злата на меня не смотрит, а перебирает пальчики.
Я перехватываю эти маленькие ручки и грею. Они ледяные. Девчонка поднимает на меня потерянный взгляд, и руки отнимает.
Черт. Ну чего ты?
—Так вот, давай выбирай сумку. Тыкай пальцем, и я куплю, — протягиваю ей смарт, а Злата улыбается неловко и отрицательно машет головой.
—Слушай, Влад, дай мне, пожалуйста, сумку, — руками тянется к оборвышу, а я непонимающе всматриваюсь в разворачивающуюся на моих глазах ситуацию.
Сумку, конечно, передаю, но чет подозрительно это пахнет. Очень, мать вашу, подозрительно.
Златовласка поправляет ремешок, что-то там рассматривает, хмурится, а я пока подхожу к бару и заказываю чай малышке, кусок шоколадной диабетической комы для нее также, а себе эспрессо без сахара.
Официанты в пене, людей море…а я не барин. Все оформляю на стойке бармену Романычу.
Когда возвращаюсь, встречаю абсолютно серьезный взгляд Златы, которая уверенно мне заявляет, вскидывая бровки домиком вверх.
—Там легко можно починить, так что не надо новую. Сегодня сделаю все сама. Так что не волнуйся, все хорошо, и ты мне совсем ничего не должен, — тут же встает, сжимая в руках безобразный комок ткани, меня же начинает коробить.
—Сядь. Сейчас принесут чай и сладкое. Чай травяной взял. Раз тебе кофе ни-ни, — рублю грозно. И она садится, с силой сжимая сумку.
—Мне правда пора. Извини, но не получится выпить чай, — произносит каким-то неживым голосом, а у меня перед глазами цветные точки гуляют.
Во-первых, бесит, что она во всем перечит, во-вторых, задолбала эта сумка! Новую куплю, даже если она мне не покажет, какую, млять, купить.
Так, спокойно.
Я бешеный. У меня с нервной системой в последнее время не лады, сублимируем, сублимируем!
Делаю глубокий вдох и пытаются коротко и ясно изложить свою мысль.
—Значит так, ты никуда не пойдешь, пока не выпьешь чай с тортом
и не покажешь мне сумку, которую ты хочешь. Потом я отвезу тебя домой. Ферштейн?
Глаза Златы увеличиваются явно от шока, а я начинаю злиться на самого себя, но замечаю, что заказ готов и ожидает на стойке. А потому поднимаю указательный палец вверх на уровень лица Златовласки, показывая, мол айн момент, я скоро буду, и бегу в сторону стойки.
—Картой, — шиплю, доставая кошелек. Вот сейчас она поест и сразу подобреет, я прямо чувствую это. Бармен пытается провести оплату, но не выходит.
—Ну Ромыч, епта. Дай сюда, криворучка белобрысая.
Провожу сам, и о чудо. Оплата проходит. Пацан закатывает глаза, а я ржу. Люблю людям присваивать клички. И белоручка уже слышал новую кликуху.
—Белый, ты задолбал, — хмыкает он, вглядываясь в меня недовольным взглядом.
