Клятва демона и священника - страница 11

– Это бесполезно. Он тебе ничего не скажет!

Кладет сумку на ближайший стол и открывает ее. Всю опасность и глупость ситуации он осознает, но почему-то не может поступить иначе. Посматривает на демона и переводит взгляд на священника.

– Я расскажу. Вот только…

Достал из сумки пистолет и выстрелил в руку демона, чтобы тот выронил куклу-листок.

– Тебе придется убить меня, Регис.

"Я знаю, что это глупо, но я хочу спасти тебя. Пусть ты потом, как и все решишь избавиться от меня, но мне все равно" – подумал Ришфельд о священнике.

«Его здесь не хватало! Глупый мальчишка!»

Священнослужитель переводит взгляд на демона. По его руке стекает кровь, что пачкает бумажную фигурку, которую он так и не отпустил. Глаза Курта полыхают зеленым пламенем. Он начинает смеяться, будто безумец, запрокидывая голову.

– Лапочки мои, лапочки, этим меня не победить.

Здоровой рукой высший черкает по человечку и в следующую секунду Режевский хватается рукой за шею, зажимая рану.

– Ты, – Курт переводит гневный взгляд на вооруженного. – У тебя есть два варианта. Либо ты используешь свой шанс сбежать, либо я переключусь на тебя после святоши.

Блондин только на секунду закрывает глаза, обращаясь к Господу, а уже в следующую хватает неудавшегося спасителя за руку. Режевский тянет юношу в сторону окон.

– У нас есть буквально пара секунд. Сгруппируйся.

Священнослужитель выхватывает у Дайна пистолет, делая несколько выстрелов в стекло. Оно трескается и в конечном итоге во все стороны летят осколки.

Дайн удивился действиям священника, но вместо того, чтобы сгруппироваться в прыжке, он затормозил рукой по стене, содрав плоть. Скривился от боли, зато они весьма мягко приземлились.

– Придурок… В окна то, кто прыгает?! Для побега есть стены, двери, но не окна на 4 этаже!

Дайн перехватывает блондина поудобнее за руку и тащит в сторону. Сейчас плевать ему на свою собственную рану. Этот сумасшедший демон может в любой момент их догнать. Студенты будто не обращают на них внимания, как и на разбившееся только что окно.

Дайн забежал за угол и бросил священника, отходя от него дальше. Облокотился на стену и дотронулся до «цепи».

– Как же я тебя ненавижу…Черт!

Зажмурился и задержал на секунду дыхание, резко выдохнув. Открыл глаза и посмотрел на свой "груз".

"Рана у него не столь глубокая, но все же".

– Не выражайся, – скорее на автомате, чем осознано отзывается священнослужитель.

Чувство, что до Никласа еще не дошло происходящее, а недавние события до сих пор проносятся перед глазами.

– Не стоило жертвовать рукой, мы бы хорошо приземлились, – Режевский качает головой, не отрывая взгляда от окровавленной ладони.

Дайн сделал шаг к тому и протянул окровавленную руку, которой тормозил по стене. Кровь, как и в тот раз в доме, струей потянулась к священнику и так же рассеялась в нескольких сантиметрах от него. Зато рана начала затягиваться. Хоть и не моментально.

Блондин с удивлением наблюдает за действиями юноши. Медленно и аккуратно, будто на пробу, он дотрагивается до своей шеи, но… там ничего нет. Вообще ничего.

– Ты…

Клаус накрывает своей рукой руку Дайна, несильно надавливая, заставляя опустить.

– Лучше о себе позаботься… Ты же не расскажешь, как сделал это?

Дайн вырвал руку, прекращая контакт со священником.

– На себе не могу использовать. Моя кровь становится лекарством, что способно залечить раны. Однако, она может залечивать лишь физические раны, находящиеся на поверхности. И моя кровь на меня не подействует. Проще говоря, я не могу лечить себя сам.