Юрий Тимофеевич набрал прямой телефонный номер ректора и, услыхав его голос, пожалел о своем звонке: «Чем он сможет помочь? Обрабатывать членов совета не его дело».
– Здравствуйте, Сергей Антонович.
– Хорошо, что позвонил, зайди.
Секретарь ректора поздоровалась, отрывисто сказала “ждет» и проводила Юрия Тимофеевича взглядом овчарки на овцу из охраняемого стада.
– Что с диссертацией Сергеева? – нетерпеливо спросил Сергей Антонович, спохватился: – Присаживайтесь.
– Кочнов посмотрел, сказал, нормально.
Сергей Антонович нажал кнопку вызова, вошла секретарь, встала у двери.
– Кочнова, пожалуйста, пригласите, – распорядился ректор и, дождавшись, когда дверь закрылась, понизив голос, доверительно сказал: – Нам надо, Юрий Тимофеевич, не облажаться с Сергеевым. От решения проблемы с Сергеевым, может быть, даже судьба университета зависит, а уж наша с вами точно.
– Почему не доктор социологических, политических, юридических, наконец, пусть даже экономических наук! Но не технических же.
– Куда его прочат, надо технических. Прямая команда. —Ректор показал пальцем вверх.
– Нас-то за что?
– Доверяют.
– Лучше бы не доверяли.
– Есть проблемы?
– Да как сказать.
– Говори как есть.
– Сергей Антонович, Кочнов ожидает, – по громкой связи сказала секретарь.
– Спасибо, Людмила Васильевна, я приглашу.
– Виктор Олегович против, – сказал Юрий Тимофеевич.
– И?
– Неуправляем. Терять ему нечего, должность его сокращаем, из совета в ближайшее время будем выводить, возраст, сами знаете.
– Лифшиц как?
– Против не посмеет, но…
– Что? Но?..
Юрий Тимофеевич задумался с ответом: сказать, что Лифшиц подписал заключение, не собирая кафедру, – нарваться, «а ты куда смотрел?» – не сказать?.. Решил не говорить, авось обойдется, а нет, есть оправдание, не знал, доверился Лифшицу…
– Ответственности не чувствует, оптимист, – ответил Юрий Тимофеевич.
– Мы с тобой должны ответственность чувствовать. А Лифшиц исполнять. Все проблемы?
Юрий Тимофеевич кивнул.
– Сейчас обсудим. – Сергей Антонович включил громкую связь с секретарем: – Людмила Васильевна! Пригласите Кочнова.
Кочнов подтвердил, что все документы по диссертации Сергеева оформлены строго в соответствии с требованиями ВАК, диссертация размещена на сайте университета, можно назначать комиссию по рассмотрению диссертации на совете.
– Вот видишь, – обратился ректор к Юрию Тимофеевичу, – все в порядке.
Юрий Тимофеевич молчал.
– Все? Еще проблемы?
Юрий Тимофеевич не ответил.
Ректор двинул в сторону Кочнова рукой: – Ответственный человек говорит, все в порядке. Так в порядке? Или не все, а мы что-то не обсудили или скрываете что? – Он оглядел присутствующих, заглянул в глаза Юрию Тимофеевичу.
– Все, – ответил Юрий Тимофеевич.
– Тогда все. А вы, – обратился Сергей Антонович к Кочнову, – останьтесь.
Вышел Юрий Тимофеевич от ректора дурак дураком: «зачем приходил»?
Виктора Олеговича на дачу на машине вез сын. Виктору Олеговичу не хотелось разговаривать, он прикрыл глаза, пережевывая разговор с Юрием Тимофеевичем, пытался убедить себя не нервничать загодя, при всех своих связях Сергеев не выйдет на защиту раньше конца ноября. А к тому времени…
Въехали в ворота дачи. Маргарита встретила Виктора, тревожно заглядывая ему в глаза.
– Все хорошо, Витя?
Муж кивнул, подошел к кормушке, пошевелил хлебные крошки, насыпанные толстым слоем.
– Папа, – сказал сын, – я все-таки куплю тебе кормушку в детском мире.
