– Тони Вендис, – осенило её, – ключ подменили. Надо смотреть под ковриками!
Стелла вновь принялась за поиски, но в доме не было больше ключей. Даже пот прошиб: ей не вырваться! А балкон?
Девушка открыла балконную дверь, глянула вниз: высоко!
– Меня обвинят в убийстве, как в том фильме!
Настенные часы пробили восемь. Улица была пустынна: ещё бы, воскресенье, восемь утра в спальном районе. Топор! Если отжать дверную коробку топором! Она вновь устремилась на поиски. Но в доме не было топора, зато нашлась монтировка. Увы, слишком узка дверная щель.
Стелла опустилась на стул в кухне, боязливо косясь на труп, прислушиваясь. Шум сверху: кто-то спускался по лестнице. Этаж последний… какая, к черту разница? Она подбежала к выходу и заколотила в дверь, крича:
– Пожалуйста, человек, помогите! Эй!
Шаги, казалось, на минуту замерли, но больше не возобновились. Но ведь она явственно их слышала. Прижалась ухом к двери, и вроде бы уловила чужое дыхание, тихий звон связки.
– Э-эй! – Тихо окликнула.
А если ключ подменили ночные гости?
Девушку охватил первобытный ужас. Схватила монтировку, вбежала в комнату, притаившись за дверью, стала ждать.
Ключ тихо повернули. Мягкий скрип половиц, но не слышно шагов незваного гостя, потому, что идет крадучись.
Дверь в комнату отворилась. Мужчина в черном капюшоне присвистнул:
– И где Роман? Что ж, сегодня повезло парню, жить будет.
Подошел к балкону, выглянул и махнул кому-то рукой. Стелла шевельнулась, ей показалось, что самое время «делать ноги», но проклятый каблук заскользил по навощенному паркету, и она едва удержалась на ногах.
Мужчина обернулся и в мгновение оказался рядом:
– Вот так сюрприз! Девка! А Роман где?
Стелла завела руку с монтировкой за спину, перевела дух:
– Роман ушёл на службу. Вы его друг?
Незнакомец расхохотался:
– Друг? Скажешь тоже. Брат молочный.
– Мне домой.
– А я думал, развлечёмся.
– Правда, в другой раз.
– Сейчас и дружок мой придет. Слышишь, лифт едет? – Мужчина повернулся затылком, и в этот момент Стелла изо всех сил опустила монтировку ему на голову. Тот охнул и повалился на пол.
Стелла вытащила из кармана незнакомца ключ и бросилась к входной двери.
На площадке хлопнула дверь лифта, и перед ошеломленной девушкой предстал уродливый громила.
– Куда, сучка? – зажал ей рот и, схватив под мышки, втащил обратно в квартиру. Там, в полутемной прихожей, сняв одной рукой с себя шарф, соорудил из него кляп для Стеллы, и захлопнул дверь.
– Цыц, кому сказал? Шаг влево, шаг вправо – расстрел на месте!
Взгляд его упал на лежащего в луже крови подельника. Громила затравленно обернулся в поисках загадочного убийцы.
– Черт! – глянул за шторы, – ну, дела.
Сорвал одеяло с кровати, простынь с тупым звуком распалась на полосы. Усадив Стеллу, крепко связал руки и примотал её к стулу.
– Где убийца?
Стелла показала глазами на комнатный проём. Гигант метнулся на кухню, и Стелла услышала яростный шепот:
– Бля… О, попал!
Звяк, звяк, звяк… Девушка поняла, наливает водку, рука трясётся, бутылка стучит по стакану:
– Господи, господи, прости меня, спаси, Боже милостивый! Клянусь, я стану другой, хорошей. Пожалуйста! Никогда больше я не буду стервозой, не буду врать. Искуплю грехи поведением! – Она подумала немного, вспомнив, добавила, – верну триста рублей, которые вытащила у покойника. Только скажи, Господи, зачем мертвецу деньги? Ой, что я говорю?
– Хорош мычать, сука! – Громила вошел со стаканом в руке, присел на другой стул, – ты подруга хозяина?
