Ключ-Ясень - страница 4

Допрос свидетелей не занял много времени. Во-первых, потому, что и посетителей было немного. А во-вторых, и сказать-то им было практически нечего.

И мы с тобой, и Додо, и Безумный Шляпник, и Белая Королева на разные лады повторяли одно и то же: всё было тихо и спокойно, горели свечи, потрескивали дрова в камине, за окном шелестел дождь. Алиса и Герцогиня играли в шахматы, остальные вели пятичасовые беседы за чашками чая. Вдруг ледяной ветер пронесся по комнате. Всех, даже шахматные фигуры, охватил ужас и трепет. Погасли свечи, раздался звон разбитого стекла. (По мнению мистера Хэтти – это ударила в окно качнувшаяся цепь, на которой была закреплена вывеска).

И… и… вот и всё.

Алису допросить не удалось, потому что она плакала на плече у Белого Кролика, пыталась посмотреть на часы, которые показывали никакое время, и просилась домой к маме.

Нам стоило неимоверных трудов разбудить Ореховую Соню. Она душераздирающе зевала, тёрла глаза и смогла понять, что от нее требуется, только после чашки крепкого красного чая.

Наконец, Соня вникла в существо задаваемых шляпой вопросов и пробурчала:

– Ну вы даете! Можно подумать, у вас у всех болванки вместо голов – такие вы глупые, – Шляпник начал было возмущаться, но мистер Хэтти махнул на него крылом, и бывший мастер, обидевшись, спрятался в пустой молочник. – Почему местные шахматы умеют ходить, разговаривать и даже пить чай? – продолжала Соня, оглядывая всех сонными глазами цвета спелого ореха, размером с блюдечко. – Потому что Додо назвал свое заведение «Шахматным Клубом». А любая названная вслух вещь становится живым существом. Вот ты, например, – Соня махнула рукой в сторону шляпы и еще раз зевнула.

– Один из основных законов нашего мира: не оживлять предметы, имеющие имена собственные и предназначенные для бытового повседневного использования, без крайней необходимости, которая может быть определена только после подачи заявки в установленном порядке в Комиссию Одушевления. Членами Комиссии являются наши старейшие и уважаемые карты и шахматы, а бессменным председателем – досточтимый Мартовский Заяц. Комиссия тщательно анализирует каждый отдельный случай и изучает потенциальные риски, связанные с появлением не_существующих мест и предметов, а также с нарушением течения не_времени в нашем мире, – важно подтвердил детектив. – Это всем известно. Но вывеска-то тут при чем?

– А при том! Когда один из нас произнес вслух название клуба и комбинации карт, нарисованной на вывеске, вывеска, разумеется, ожила, сорвалась с цепей и улетела. А мы оказались в не_существующем месте в не_времени.

Соня снова зевнула, пробурчала: «Надоели вы мне все с вашими пропажами. Посплю-ка вечность-другую», – и, свернувшись калачиком в кресле, засопела.

Я смотрел, как тебя уводили. Ты не пытался вырваться, не кричал, что ничего не знал, что сделал это не нарочно. Ты спокойно шел меж двух карточных валетов, а следом за вами летел шляпа. Только на пороге ты обернулся и посмотрел на меня, и в твоих глазах я увидел настоящую боль. Ты уже успел понять, какой вред причинил шахматному клубу, его обитателям и всему этому миру. И это было куда печальнее, чем грядущее наказание, каким бы суровым оно ни было.

Когда дверь за вами закрылась, я спросил Додо:

– Что с ним теперь будет?

– Не знаю, – пожал плечами владелец клуба. – Думаю, ему придется придумать, как вернуть вывеску. Это будет нелегко. Вряд ли она согласится, чтобы ее снова приковали цепями – она ведь теперь живая.