– Рени, отомри, очень есть хочется, – от размышлений отвлек голос Самары.
– Она тебе докучает? – уточнил Мариус, одарив новоиспеченную подругу недовольным взглядом.
– Помогает, – пожала плечами. – Ты же отказался ступить в женское крыло.
– Да что ты с ним вообще разговариваешь? – вскипела Самара, а мне подумалось, что эти двое что-то не поделили раньше.
– Она сейчас со мной, – припечатал Мариус, метнув на подругу грозный взгляд.
– Ах вот оно что, – Самара усмехнулась. – Это не дает тебе права лезть к нам в коридоре. Отойди с дороги!
Подруга резко дернула меня за руку и со скоростью подпаленного зайца нырнула в проход. Юбка на платье взметнулась вверх, раскрывшись широким солнцем.
– Увидимся вечером, Рени, – растерянно бросил вдогонку Мариус.
– Что это было? – запыхавшись, выдохнула Самаре в затылок, когда мы примчались к маленькой столовой.
Подруга на той же скорости проскакала к раздаче, схватила еду и поспешила за столик в дальнем углу. Я беспрекословно повторила за ней. И когда опустилась на узкую лавку, в темный зал вошел Мариус. Голова сама повернулась, чтобы проследить, как парень преодолел три бетонные ступени, и оценить неплохой за…вид со спины.
– Шею не сверни, – пробурчала Самара.
– Выкладывай, – я, не мигая, уставилась на нее, и не шевелилась, пока она притворялась, будто увлеченно поглощает овощной салат.
Салат! Настоящая еда! А мне приходилось прикидываться, что лучшее блюдо на обед – созерцание одноклассницы.
– Да ешь ты уже! – наконец не выдержала Самара. – Это же парень.
– Очевидно, – я прихлебнула из миски крепкий бульон, а хлеба нам почему-то не полагалось.
– Ты действительно не помнишь? – удивилась она, а я в очередной раз помотала головой. – Мы же с ними даже учимся отдельно. На совместных парах они только косятся, шушукаются и делают какие-нибудь гадости. А когда исполняется по восемнадцать, нас селят вместе! Отвратительно!
– А зачем?
– Пора.
– Что пора, Самара? – я участливо протянула руку через стол, чтобы поддержать ее, тема показалась неприятной. – Я совсем не в курсе. Что мне стоит узнать?
– Все началось, когда исчезла рождаемость. Она давно была низкой и все падала. А пятнадцать лет назад прекратилась совсем. А потом решили, что нужна совместимость. И отбор пар для родительства пошел по определенной схеме.
Я заметила, что салат с моей тарелки исчез слишком быстро. И на этом еда закончилась, а рассказ только начался.
– Раз в месяц нас меняют местами. По графику. – Соседка передернула плечами. – Надеются на гормоны и инстинкты, наверное. Но это мерзко, Рени.
Я невольно вспомнила прошедшее утро. Мерзко не было, ведь я спросонок решила, что рядом мой мужчина. От ярких картин к бескровным щекам подступил жар. А следом я сообразила, что кровь на простыне все же была неспроста.
– Это ужасно, – выдавила, борясь с осознаниями.
– Вот именно, – подтвердила Самара. – Поэтому мы с девочками договорились. Не разговаривать с ними. И не подпускать к себе. Если ты понимаешь, о чем я. – Голос ее сорвался на несчастный сип.
Испуганные мурашки разбежались от макушки до пяток, заставляя сердце трепетать ближе к горлу. Я, конечно, понимала. А еще я поняла, что сама того не ведая нарушила их договоренность.
– С ума они там все посходили, – заявила Самара, погрозив пальцем в потолок, и с энтузиазмом проглотила последние капли бульона. – Говорят, в древности этим некоторые страдали. Вот и нашим Верховным пора уже к праотцам. Или сами пусть над рождаемостью трудятся. А мы уж как-нибудь без них разберемся, как выжить.
