– Мне кажется, что у меня сотрясение мозга. Или гематома. Или куски черепа в мозге. Или аневризм.
Они ржут, как лошади, и говорят:
– Ждите, а не дождётесь – отправим в морг.
Я усаживаюсь на полуразваленный стул рядом с такой же полуразваленной старухой, которая беспрерывно кашляет.
– Женщина, – обращается медсестра к моей соседке, – женщина с туберкулёзом лёгких и почек, пройдите внутрь.
В медицинских учреждениях у людей вместо имён диагнозы. Женщина встаёт со стула, оставляя кровавую мокроту на полу.
Я жду. Как говорил Гаутама Сидцхартха, «всё, что я умею – размышлять, ждать и поститься». Жду и слушаю веселые истории из медицинской практики. Больше них раздражает только лошадиный гогот медсестёр. Наконец, меня принимает нейрохирург, похожий на Пита Догерти в его худшие годы.
– На что жалуемся? – у доктора идиотская привычка мусолить и грызть кончик шариковой ручки.
– На это, – я провожу рукой по лицу. – Мне кажется, у меня гематома или черепные осколки в мозге. Не знаю что, но что-то ужасное.
Он сплёвывает куски шариковой ручки и вновь принимается грызть её:
– Когда кажется – крестятся. Идите на рентген.
Прохожу по коридору с шелушащимися, словно перхоть, стенами. У кабинета с табличкой «Рентген» то ли от холода, то ли от страха колотится старуха. Подойдя ближе, я замечаю, её разбитую губу, руку, упакованную в бинтовую повязку. Она бормочет что-то вроде: «Сраная лошадь… гадина… девка поганая… и не найти мерзость такую».
– Лошадь сбила, – заметив моё удивление, кивает на старуху проходящая мимо медсестра. – Теперь вот нервничает, что не найдёт её.
– Кто нервничает?
– Ну не лошадь же! Идёмте на рентген, молодой человек!
После гимнастических упражнений на столе и порции излучения, вызывающей рак в одном из шести случаев, я попадаю обратно к нейрохирургу с набором чудных снимков своего черепа.
– Хм, повезло, повезло вам, – бормочет он с некоторой грустью в голосе, – ни гематом, ни опухолей, повезло. Разве что ушибы и повреждения соединительных тканей, – он принимается грызть новую шариковую ручку. – Вот вам рецептик. И скажите-ка фамилию, адрес…
Нейрохирург прилежно записывает мои данные.
– Распишитесь, – протягивает он мне свою ручку.
Я чёркаю пару загогулин, боясь испачкаться его слюной.
Медсёстры рассказывают те же забавные истории бледному, пухлому парню с рыболовным крючком в нижней губе и высокой девушке со свёрнутым в сторону носом.
Я покупаю прописанные таблетки. Хотя все знают, что любая таблетка – это просто плацебо. Всё дело в мировом заговоре врачей, лечащих нас от несуществующих болезней.
Когда я закуриваю, меня окликает черноволосая девушка в красной юбке:
– Найдётся закурить?
В моей голове всплывает где-то слышанная фраза pick-up.
– Курение ведёт к раку, – я чиркаю зажигалкой, глядя, как она складывает бантиком тонкие ярко-красные губы, затягивая дым, – а раки лучше всего идут с пивом. Может, выпьем чего-нибудь?
Она смотрит на меня, как на описавшегося котёнка.
– Ладно, – развожу руки. – Никакого пива.
– Предпочитаю коньяк, – улыбается она и протягивает мне руку. – Инна. А вы?
– Даниил.
Мы обмениваемся телефонами. Номер телефона – номер души. Она пробуждается только во время звонка, жаль, что никогда не знаешь, когда позвонят сверху.
