– Но в приказе сказано, что на выезд дается три дня… – начал, было, Тиль, но встретившись с ней взглядом мгновенно умолк.
– Два часа! – рявкнула Реджина вырывая приказ из его рук и закрывая за собой дверь.
* * *
Спустившись на первый этаж, строгий комендант вновь вернулась в свой маленький, скромный закуток. Увы, не об этом она мечтала всю свою жизнь, но мы редко получаем все что хотим. И ей в итоге досталось это жалкое кресло в старом, насквозь прогнившем корпусе, и каждый день одно и тоже, пьяные выходки, дурачества и крики неугомонной студенческой мелюзги.
Как ее только угораздило здесь оказаться? Статная, умная, с хорошими манерами, конечно, не красавица, но вовсе и не дурнушка. Но у нее не было не денег, не связей и всем что у нее есть, она обязана только себе самой. Муж от нее сбежал, найдя себе невесту помоложе, скатертью дорожка. Но Реджина верила, что вскоре все изменится и ее жизнь резко пойдет в гору, нужно лишь выселить одного единственного студента.
Оставшись в комнате один, Тиль еще какое-то время стоял, прислонившись к стене, сквозь открытое окно ему прямо в лицо дул ветер. Вчерашний день пролетел для него словно в тумане, лица, картины, дома. Одно он вчера понял точно, друзей в этом колледже у него нет, и никогда не было. Суровые истины, открывающие свои двери перед молодым еще неокрепшем мозгом. Чем старше становишься – тем меньше у тебя «друзей», а потом понимаешь, что тебе вовсе и не нужны никакие друзья. Без них даже проще.
Узнав об отчислении Тиля, все знакомые стали сторонится его как прокаженного, они отвернулись от него, будто испугались подцепить какую-то заразу и самим быть отчисленными. А он только ухмылялся им в лицо и молча, делал выводы. Изредка к нему приходили мысли о том, что если вдруг случится что-то подобное, то некому будет его провожать все «друзья» либо случайно именно в этот день разъедутся по домам на выходные, либо разбегутся, кто, куда поджав хвосты. Так и вышло.
Собрав разбросанные повсюду вещи и, как попало, скидав их в сумку, Тиль прошелся по полу веником, убрал постельное белье с кровати и, сложив его стопочкой, зашел в ванную. Немного прибравшись и там, он закрывает окно, закидывает на плечо сумку, берет в одну руку ключи в другую – постельное и подходит к двери. На все про все у него ушло чуть меньше часа, у парня оставалось еще время на отдых, но Тиль решил уйти отсюда как можно скорее, чтобы не злить этого стервозного коменданта. Можно подумать, что его выгоняют взашей, как побитого щенка.
Закрыв комнату негромким хлопком двери, парень угрюмо побрел вниз по лестнице, в этот момент ему казалось, что эти ступеньки вся его жизнь. Он так усердно поднимался по этой лестнице, а сейчас его камнем отправили вниз вновь на самое дно, из которого вряд ли когда-нибудь найдется выход. Дойдя до кабинета коменданта Тиль, дважды стукнул костяшками пальцев и вошел, не дожидаясь ответа.
Реджина уже ждала его, сидя за небольшим столом посреди комнаты. Сдав ей постельное белье и полотенце, он поставил подпись в предложенном ею листе, сдал ключ и, слегка кивнув, угрюмо направился назад к двери, как вдруг услышал торопливые шаги за спиной.
– Только не опускай руки, – негромко произнесла женщина, положив свою тоненькую ручку ему на плечо и глядя прямо в глаза. – Не раскисай, держи нос по ветру! Слышишь!
Но Тиль уже никого и ничего не слышал, и думал только об одном, что для него теперь все кончено. Не будет в его жизни хеппи-энда, а ждет тяжелый каждодневный труд и ручная работа за жалкие гроши.
