– Ну-у-у… не знаю.
– Я думаю, кто-то из родственников или друзей, неважно, продавал страницу доклада через аукцион. Казанцева увидела и купила. Поехала за ней в Мексику, а там выяснила, что архив продан в Париж, и поняла: остальная часть бумаг там. Ну и поехала потом во Францию.
– То есть у неё был полный доклад о событиях в горах?
– Да.
Саблин закурил вторую сигарету.
– И, имея весь документ, Казанцева узнала, что авиаторы увидели в горах, и отправилась искать. Вот так, – Филипп сел обратно на стул, улыбаясь.
– Картина получается интересная, но… не кажется ли тебе: ты нашёл то, что хотел найти?
– В смысле?
– Ну, ты наугад выбрал Троцкого, прочитал про него, увидел упоминание Мексики, и всё дальше само собой сложилось. Да, он вывез архив, но почему ты решил, что доклад был у него?
– Потому что Казанцева летала в Кайоакан, где жил Троцкий. Такое совпадение не может быть случайным. Это тебе не Мадрид и не Лондон. О подобном месте никто вообще не знает, так почему она ездила именно туда?
Саблин продолжал недоверчиво смотреть на Смирнова. Однако майор заинтересовался найденной Филиппом информацией, даже с радостью поверил бы в версию писателя, но привык всё подвергать сомнению до конца: факты должны быть твёрдыми, убедительными, неопровержимыми. А тут… либо парню фантастически везёт, что он сразу наткнулся на человека, который скрыл и хранил доклад, либо всё это притянуто за уши.
– Хорошо. Оставим это пока как рабочую версию. Но у меня тоже есть для тебя новость, – усмехнулся следователь.
– Какая?
– Помнишь, Фатима сказала, что девичья фамилия Казанцевой – Ростовцева?
– Что-то говорила, да.
– Я тогда ещё подумал, что имя мне знакомо. Знаешь откуда?
– Нет.
– А тебе ничего не напоминает?
– Мне? Вроде нет.
– В общем, Ростовцев – это один из пятнадцати лётчиков в Третьем Кавказском авиаотряде.
– Да ладно! – удивился Филипп, доставая телефон и просматривая снимок, сделанный в архиве утром. – Точно! Чёрт! Как я не запомнил?!
– А я вот вспомнил, правда, тоже не сразу.
– Тогда что же получается… – нахмурился Филипп, – Казанцева – родственница авиатора, который мог видеть Ковчег?!
– Вновь забавное совпадение, да?
– Это не совпадение. Похоже, так и есть. Вот почему она так увлекалась библейской тематикой. Возможно, её прадед или какой-то предок рассказывал про Ковчег, типа семейная легенда, и она увлеклась?
– Может быть что угодно. Но факт остаётся фактом, они родственники. И искала она что-то в тех горах не случайно.
– У-ух! – после недолгого молчания произнёс писатель. – Вот это поворот!
Глава 30. Санкт-Петербург. Суббота. 16:40
Филипп вернулся к ноутбуку. Он ощущал эмоциональный подъём. В писателе бурлила энергия, которую нужно было направить на поиск, не упускать волну азарта.
– Хочу посмотреть в интернете про Ростовцева – может, что-то найдётся.
Телефон Саблина зазвонил. Он вскочил и быстро вышел из кухни. Филипп услышал, как следователь начал говорить на немецком.
Писатель улыбнулся, догадываясь, от кого звонок.
Год назад, когда Саблин расследовал пропажу и убийство реставратора Никиты Брюхова, он вёл дело вместе с немецким капитаном Ханной Вильхельм в Дрездене. Насколько мог судить Филипп, между следователями завязались отношения. Саблин несколько раз уже ездил в Германию, а также в Турцию, в отпуск вместе с Ханной.
Майор вернулся в комнату слегка возбуждённый, но в то же время рассеянный, размышляя о чём-то своём, но писателю показалось, что совсем не о деле Казанцевой.
