Но, чтоб это случилось, нам все равно придется обучиться навыкам общения и минимального взаимопонимания. А пока либералы пишут для тех, кто хочет утвердиться в либеральной картине мира, ну а «патриоты» – для своих, вроде меня.
Впрочем, что-то мне подсказывает, что для обычного, «рядового», не замутненного ничьей пропагандой русского человека голос Сергея Кара-Мурзы прозвучит куда убедительнее, а доводы – весомей. И либералы, думаю я, втайне сами об этом догадываются.
Догадываетесь, догадываетесь.
Константин Крылов
Русские вопреки Путину
(М. : Алгоритм, 2012)
Публицистическая ипостась в случае Крылова (сейчас, кстати, есть смысл писать «подсудимого Крылова») главная, хотя не единственная. Есть еще иронический поэт Юдик Шерман и писатель-фантаст Михаил Харитонов – под этими псевдонимами тоже скрывается Крылов. С одной стороны, наличие нескольких масок может навести на суждения о «растроенности» одной персоны – но здесь случай как раз обратный. Это именно что ипостаси одного человека, или его, в самом широком смысле, забавы; однако основное и главное занятие Крылова – это осмысление нынешнего состояния нации и вариантов ее будущего.
Собственно, он скорее не публицист, а философ, пытающийся понять событие не только в социальном или экономическом контексте, но и в том разрезе, когда уместно говорить о метафизике и онтологии.
Для либеральной публики Крылов фигура не самая удобная, потому что само его присутствие в «правом» движении усложняет восприятие националистов как стада мракобесов и дегенератов. Нравится Крылов, не нравится – дело десятое, но признать по трезвому размышлению придется, что мы имеем дело с мыслителем – с которым, как тут намедни высказался Дмитрий Быков, «можно и должно спорить». Я бы к этим «можно и должно» добавил бы еще «сложно».
Притом что к чистопородным «правым» мне себя отнести трудно, и я никогда не пытался в их среде быть своим; впрочем, и чужим себя там тоже не ощущал. С этими кругами у меня есть, что называется, стилистические разногласия, иногда довольно жесткие.
Но в случае Крылова как раз со стилистикой все замечательно.
Это человек с европейским словарем, свободно ориентирующийся в мировой философской мысли и вообще помнящий те, небесполезные для человечества книги, которые в нашей памяти представлены только названиями и авторами (кто не знает старину Аристотеля? кто не помнит товарища Гегеля?).
Само понятие «русского», «национального» было едва ли не главным в русской философии (досоветского, естественно, периода) – и ее осмысленная маргинализация в современном общественном сознании, мягко говоря, непростительна, а грубо говоря, характеризует наше либеральное варварство.
Мы уже уяснили, что «левая» идея – это, естественно, отнять и поделить, и прочий Шариков, что до «правой» идеи… Я тут ездил в Лондон, читал лекцию, а проще сказать, вел разговор о национализме – публика была, казалось бы, вполне благопристойная, состоящая процентов на девяносто из бывших российских граждан, проживающих в Англии, но через полчаса с последнего ряда меня прервала милая дама, – хватит, мол, рассказывать про славянофилов и либерал-националистов начала XX века – вы нам проще объясните, кого будете резать, а кого оставите в живых.
Ее тут же поддержала подруга, сидящая рядом: «Никакой нормальный человек “националистом” себя не назовет».
Вот это и есть либеральное варварство, потому что при таком раскладе добрую половину русского культурного наследия мы сдадим в утиль.
