Что на «свадьбу» надену я?! Я могу пошить себе что-нибудь эдакое, но… но будут же гости из самой Греции, как бы хотелось произвести впечатление. Можно даже и не знакомиться, они, скорее всего, не знают нашего понтийского языка, в Греции сейчас говорят по-другому. Ладно, вечернего туалета не будет, может мне тогда эффектно накраситься? Мне за это, естественно, попадёт, но тут уже никакой разницы, потому что всегда, абсолютно всегда, когда мы ходим «всей семьёй», мама мне потом делает замечания. Говорит, что я «сутулилась», «не убирала волосы со лба», держала «руки в карманах» и ещё много всяких штучек есть у неё в арсенале. Если я накрашусь, будет всего на одну причину больше для прослушивания эпопеи «добра желаю». Все мои одноклассницы давно подводят брови и красят ресницы и прямо так приходят в школу, и никто их не ругает. Только чем я буду всё это делать? У меня нет никакой косметики. Может, сходить на первый этаж к Мананке? Я сама видела, как Мананка и её подруги ходят накрашенные. Да, они уже учатся в Университете на факультете грузинской филологии, это называется «студентки», но они не на много старше меня. Манана хорошо ко мне относится, даже сама мне дарила чёрный карандаш для бровей. Точно, к ней и схожу прямо перед выходом из дому, чтоб у мамы было поменьше времени меня рассматривать, а то ещё заставит умыться и всё будет зря. Всё же интересно, эти «настоящие» греки, старые или молодые? Сколько их приедет? Ох, я представляю, как за ними все будут ухаживать, угощать, а они все будут смотреть только на Мери. Скорее всего, приедут жёны с мужьями. Во что они будут одеты? Интересно – а «пхали» (грузинское блюдо из шпината с орехами) и «сациви» (блюдо из курицы с ореховой подливкой) они едят? Вообще всё очень, очень интересно. Всё же очень бы хотелось познакомиться. Столько мыслей, столько мыслей, в школе сижу как зачарованая, даже яблоко на перемене съесть забыла и обратно домой его принесла.
25 Марта, День Освобождения Греции, это – сегодня! Но, «День Освобождения» – это для всех греков мира, а у нас будет «свадьба», и она сегодня. Ох, как смешно выбирают каждый год «жениха» и «невесту». Ещё каждый год у разных «невест» одно и то же платье. Оно на «невесту» то длинное, то широкое, то узкое, смех, одним словом. Но все «невесты» сидят, не дышат, терпят, всё ради Греции.
Элладка с утра бегает по квартире и меняет двадцатый наряд. Мне надоело за ней наблюдать, и со счёта я сбилась. Теперь она устала и сидит перед любимым зеркалом в коридоре, выпрямляя огромным гребнем свои и без того прямые, лёгкие волосы. Папа стоит в ванной комнате вполоборота к входной двери, видна его намыленная белая щека, и по движению рук понятно – он бреется. У папы в подбородке ямочка, и он когда бреется, очень смешно засовывает язык под нижнюю губу. Ариса нет на горизонте. Скорее всего, он сидит в своей комнате и снова никуда не пойдёт. Мама в родительской спальне громыхает дверками от трельяжа, что-то ищет, наверное. Только деда с Александросом в белом свитерочке и с гитлеровским чубчиком на бок давно готовы к выходу из дому. Они в ожидании семьи дружненько сидят на диване перед телевизором. Телевизор вещает на грузинском об акциях протеста перед Домом Правительства. Выступают грузинские лидеры из оппозиции, призывающие к выходу Грузии из СССР.
– Дед, ну что ты смотришь?! Покричат и успокоятся, – папа уже добрился и теперь в белой майке без рукавов ходит по квартире в поисках выглаженной рубашки. Я люблю смотреть на папу в майке без рукавов, у него такая красивая, спортивная фигура. Зачем ему рубашка? Вот бы можно было ходить, как древние атлеты, – Горбачев же сказал, у нас в стране сейчас «перестройка и гласность». Кто что хочет, то и говорит.
