Я встала и аккуратно приблизилась к коню. Если показывать, что боишься, животное почувствует это. Ещё больше, чем собак, я боялась лошадей. Начиталась того, что это большие и сильные животные, что они кусаются и бьют копытами… Но я должна помочь своему раненому, кстати, хозяину этой зверюги! Поэтому вежливо попросила коня:
— Извини, мне нужно нарвать этих листьев. Отойди, пожалуйста!
Тот покосился на меня, отступил на два шага и буркнул:
— Пожалуйста.
Ну конечно, раз собака говорит, почему бы и лошади не иметь голос?
Дурдом!
Оборвав все светящиеся листочки на кустике, я бегом вернулась к раненому. Во мне отчего-то крепло убеждение, что я не сплю. Нога-то болит! Хотя уже почти и не болит… И вывих был, что я вывих не узнаю, что ли? Во сне же никогда не болит. И ветерок на щеках не чувствуется во сне.
Снова опустившись на колени перед мужчиной, я начала соображать, как залепить листочками раны. Как только пыталась приложить к коже, они резко меняли цвет на красный. Я уж и мяла их, и складывала вдвое-втрое, и стопочкой… Ничего не получалось. В отчаянии сунула эту дрянь в рот и пожевала. Мало ли… Оказалось — правильно сделала. Горькие листочки, просто ужас… Заткнув пережёванными листьями рану мужчины, я разорвала его рубашку и кинжалом нарезала плотную льняную ткань на полоски. Получились бинты. Кровь перестала сочиться, бандаж получился практически профессиональным (преподаватели бы за меня порадовались!), и я села на траву перевести дух.
Собака подобралась ближе и тщательно обнюхала хозяина со всех сторон, полизала ему щёки и обернулась ко мне:
— Живой?
— Пока живой, — я пожала плечами. — Но всё может измениться.
— Я должен обнюхать.
— Нюхай.
— Тебя.
— А меня-то зачем? — удивилась я.
— Чтобы знать, — загадочно ответил пёс.
Я подняла брови и руки. Пусть нюхает, если ему в кайф. Он приблизился осторожно, вытянув шею, обнюхал моё лицо. Мне вдруг стало жарко. Вдруг вцепится? Кто его знает, может, это какой-то сумасшедший пёс…
От моего нового товарища пахло псиной. И ещё гарью. Пахло мужчиной, которого я лечила. Пахло конюшней и сеном. Наверное, именно в этот самый момент я и поняла, что фигушки это сон. Никакой не сон. Самая настоящая реальная реальность… Во сне невозможно почувствовать запах. Можно понимать, что пахнет хорошо, плохо, вкусно, ароматно, но не чувствовать.
Я попала в какое-то другое измерение?
Воспитанная на добротных фантастических романах и немного на Гарри Поттере, содрогнулась. Ничего хорошего жизнь попаданки не предвещает. Это только в любовных романчиках девушка из России становится герцогиней, загребает сокровища и сердце самого видного кавалера, желательно короля или на худой конец принца. Сама я не читала (но осуждаю три ха-ха), подруги рассказывали. На самом же деле меня могут убить из-за любой мелочи: не так посмотрела, не так поклонилась, не на том языке заговорила…
Эпоха?
Сопоставив вышитые мотивы на рубахе, плащ, подбитый мехом, меч, добавив некое неуловимое ощущение, которое я вряд ли смогла бы передать словами, я решила, что это дохристианская Русь. Новгород какой-нибудь или Киев. История меня никогда не увлекала, я терпеть не могла заучивать даты и события, поэтому всё, что касается этой части школьной программы, у меня выветрилось из головы сразу после ЕГЭ. Дохристианская Русь представлялась мне смесью войн, убийств и бесчисленного количества богов.
