В своих интригах за собственное первенство Софья использовала свои связи и влияние на западе, в Священной Римской империи, тем самым как бы помогая мужу в международной дипломатии, в установлении выгодных Москве союзов. Ведь Иван Великий, ведя пограничные «малые войны» в Смоленской земле с королём Казимиром в конце 1480 – начале 1490-х годов, параллельно создавал дипломатическую осаду Литве на тот случай, если эта малая война быстро перейдет в большую и кровопролитную.
Помимо налаженных союзов с господарем Стефаном Молдавским и ханом Менгли-Гирея, полезных переговоров и союзнических намерений с венгерским королём Матфеем, государь попытался наладить связи со Священной Римской империей германского короля и императора Фридриха III Габсбурга. Для зондажа уже в 1486 году Москву посетил немецкий посол, князь Николай Поппель, чтобы на месте ознакомиться с ситуацией в Русском государстве. Правда, он прибыл с письмом Фридриха без всяких целей и серьёзных намерений, из чистого любопытства.
Он так и признавался всем и всякому спрашивающему его в Москве и за границей: «Я видел все земли христианские и всех королей их…Желаю узнать Русское государство и великого князя Ивана…» Поначалу бояре и даже великая княгиня Софья ему не верили, подозревая, что тот подослан с каким-нибудь злым намерением королем Казимиром. Были холодны с послом и не расположены для глубоких бесед и контактов. Но зимой 1489 года он возвратился в Москву уже в качестве официального имперского посла с новой грамотой от Фридриха и сына его, короля римского, эрцгерцога австрийского Максимилиана. Здесь уж его встретили ласково московские бояре во главе с Иваном Юрьевичем Патрикеевым, Даниилом Холмским. К тому же по его возвращению на него положила свой цепкий материнский взгляд великая княгиня Софья. Оказывается, ещё в прошлый визит посла через посредников намекнула от своего имени начать переговоры с первыми лицами империи относительно устройства судьбы своей дочери Елены.
Посол Поппель подробно разъяснил многое из непонимания своего высокопоставленным боярам, просил их устроить новую встречу с государем Иваном: «В прошлый раз, выехав из Москвы, я нашел императора и князей германских в Нюрнберге; беседовал с ними о стране вашей, о великом князе Иване, и вывел их из заблуждения: они все думали что он есть данник короля Казимира. «Нет, – сказал я. – Государь московский сильнее и богаче польского; держава его неизмерима, народы многочисленны, мудрость знаменита». Одним словом, самый из усерднейших из слуг Ивановых не мог говорить об нем иначе, ревностнее и справедливее. Меня слушали с удивлением, особенно император, в час обеда ежедневно разговаривая со мной. Наконец, сей монарх, желая быть союзником русского государя, велел мне ехать к вам послом со многочисленною дружиною».
Посол и перед государем продолжал оправдываться, доказывая в который раз свои самые высокие нынешние – официальные – полномочия императора при отсутствии оных в прошлый визит: «Ещё ли не верите истине моего звания? За два года я казался здесь обманщиком, ибо имел с собою только двух служителей. Пусть великий князь пошлет собственного чиновника к моему государю: тогда не останется ни малейшего сомнения».
Государь внимательно выслушал посла и выражением лица показал тому, что сомнений насчёт него у него уже не имеется. «Верю, верю… Что хочет император Фридрих?» – прямо без околичностей спросил государь Иван.
