Литвинов умер в начале июня. Последнее время не отходила от него ни на шаг. Анатолию было трудно дышать, кололо сердце, он быстро уставал.
Я старалась держаться бодро, не подавать вида, как мне плохо. На душе было холодно и пусто.
Я привязалась к Литвинову. Не любила, но жалела. И когда он умер, горе мое было безгранично.
Похороны прошли как в тумане. Я смотрела на происходящее словно со стороны.
Положила букет темно-красных роз на свежую землю. Эти цветы любил Литвинов, всегда дарил мне. Теперь они вызывают у меня только воспоминания о потере близкого человека.
Поминки проходили в каком-то загородном ресторане. Сдержанные речи, мрачные мужчины. Из женщин я была одна, на правах вдовы. Мне приносили соболезнования, целовали руку. Я плохо соображала, что происходит. Потом Игорек отвез меня домой.
Заплаканная Анна Матвеевна встретила меня на пороге.
- Приготовить чай? – спросила она.
- Да, покрепче, - кивнула я.
Егор возился с лего в гостиной у камина. Он уже взрослый, все понимает. Мальчик был тих и грустен. Я обняла сына. Он прижался ко мне. Мы молча сидели на полу. Чай остывал на столике. На душе неспокойно и холодно.
Итак, я перевернула очередную страницу своей жизни.
16. Глава 16
Декабрь принес облегчение. Горе отпустило неожиданно. Сменилось светлой грустью. Человек, о котором я почти ничего не знала оказался моим самым надежным и верным другом. Только он поддерживал меня. Его сила словно передалась мне. Я поняла, что смогу жить дальше. Смогу растить сына. Все будет хорошо.
А еще я ощутила свободу. Как бы хорошо Литвинов не относился ко мне, я полностью зависела его желаний. Делала только то, что он считал нужным и позволительным.
У Анатолия было много тайн. Темных, страшных. В глубине души продолжала бояться его. Все годы, что мы были вместе. После предательства Кирилла я так и не научилась доверять людям.
Кирилла я не могла забыть и простить. Неправда, что первая любовь рано или поздно стирается из памяти. У меня не получалось. Меня не просто предали. У меня рос сын, от которого Кирилл так легко отмахнулся, дав деньги на аборт.
Порой понимала, что пытаюсь забыться в горе. А когда горе ушло, в душе осталась одна жажда мести. И горькая любовь на дне.
Егор уже ходил в третий класс. Учился легко, обзавелся товарищами. Посещал секцию борьбы. Ему нравилось заниматься спортом.
Отшумели новогодние праздники, прошли зимние каникулы. Мы с Егором провели их замечательно - ездили за город, катались на лыжах и санках.
По вечерам я одна колесила по городу, заходила в кофейни или кондитерские и подолгу сидела за столиком, глядя в окно. Я могла задержаться допоздна. Анна Матвеевна бдительно присматривала за Егором. Я привыкала к свободе, к тому, что не надо никому отчитываться, не надо спрашивать позволения.
И все думала о Кирилле. Может, пора забыть о нем? Пора простить? Нет, не могла и не хотела. Слишком через многое мне пришлось пройти.
Я не собиралась добиваться развода Суровцевых. Мне только хотелось, чтобы Кирилл пережил то же, что и я. Пусть он потеряет от меня голову, пусть добивается, ревнует, сходи с ума от желания. А когда Суровцев станет одержим мной, тогда я его брошу. Так же, как он бросил меня.
Даже не сомневалась, у меня все получится. Годы, проведенные с Анатолием не прошли даром. Он владел не только охранной фирмой, но и нелегальным эскорт-агентством.
Анатолий много чему меня научил. Как говорил Литвинов, заставить мужчину подчиниться женщине несложно. Другое дело, что иногда это можно проделать только раз. Все зависит от порядочности и моральных устоев мужчины. А у Суровцева этих устоев нет.
