– На самом деле я ещё понял, что мы не договорились о будущей встрече, если это возможно… я буду дураком, если не спрошу об этом. Может не в следующий уикенд, а через один или два… я был бы рад вновь с вами увидеться вне офиса, – с улыбкой, которую Саманта конечно же не видела, но явно могла представить, сообщил Генри, прикусив губу от волнения.
Вдруг он неправильно все понимает? Может это была всего лишь разовая акция. Хорошо проведённое время, о котором Хилт вскоре уже и забыла бы… тогда он явно будет выглядеть идиотом. Ну и пусть. Лучше спросить, нежели молчать и изводить себя зазря.
– Вы бы хотели встретиться ещё? – каждое слово Саманта проговорила вкрадчиво, словно взвешивая, словно сама ещё не решила, правильно ли поняла Генри, – я даже не знаю, Генри… уместно ли это.
Что она несёт?! Сердце ухает, как пустой барабан. Тело Сэм бросило в жар.
– Вы сказали, что наше сегодняшнее общение не скажется на работе в офисе, но если мы продолжим в том же духе, то… Понимаете, мне бы не хотелось, чтобы мы с вами испытывали неловкость в дальнейшем.
Чертова трусиха! Она испугалась. Она оттолкнула Генри сейчас, потому что не смогла поверить в его искренний интерес. Парень настолько младше, красивый, как Аполлон. Разве у него нет на примете кого получше? Горечь сожаления от того, что слово не воробей, накрыла Саманту с головой.
– По крайней мере, я не могу говорить, что мне не будет неловко, м… мистер Линкольн. Все же, я несколько вас старше.
Мав запрыгнул на колени хозяйки, заглядывая в лицо. Мол, дурочка что ли?
Генри был на седьмом небе от счастья до момента, когда Хилт стала, как говорят «давать заднюю». Её голос вдруг стал таким грустным, будто даже извиняющимся. Но это не совсем верно. И Линкольн, осознавая то, как менялась тональность, как изменилось резко её обращение к нему вновь. Она строила дистанцию. Как и должна. Будучи начальником, она буквально не имела права даже дружить с коллегами, если так подумать. Уважать, помогать, но не становиться ближе.
Что на это мог бы ответить ей Генри? Рассказать о своей матери, что старше отца на девять лет? Или что он вообще за весь день и не подумал ничего об её возрасте ни разу? А наоборот, совсем уж забыл и иногда думал, что действительно будто вывел погулять обычную студентку колледжа? Он мог бы много сказать и развеять все сомнения…
Но не хотел наседать. Не хотел заставлять Хилт чувствовать себя неловко. Она и так в смятении, что мягко говоря, говорит об их взаимном интересе. И потому она его отталкивает… боится ошибиться? Он не может её за это осуждать, сам такой же. Сам весь день думает о том, стоит ли пытаться продолжать? Надо ли лезть туда, куда может и не просят… поэтому Генри вздохнул и грустно улыбнулся.
– Вы сейчас ведёте себя как раз как девчонка, а не взрослая женщина, мисс Хилт, – в его голосе нет осуждения, но появился тонкий лёд, что осколками звенел в каждом слове.
– Но, вы правы. Может и действительно зря я подумал, что… неважно. Простите за звонок, мисс Хилт. И все же передайте привет мистеру Маву. Простите, у меня другой звонок… – проговорил тихо Генри и повесил трубку, кидая телефон подальше на диван.
Это было невероятно больно. Но почему, если Саманта причиняла боль Генри, страдала сама? Его слова, потом звуковой сигнал отключения и тишина в трубке… Она слушала её ещё несколько секунд, а после легла на бок, поджав ноги, уткнув лицо в подушку.
