Когда большинство в толпе. Фантастическая повесть - страница 8

– Девятилетний мальчишка нам не сможет помешать. Разве ты этого не понимаешь? Никто из сторонников хана даже очухаться не успеет, как власть будет перехвачена. Мы же не могли идти за ханом по лесу вплотную. Мы шли по его свежим следам, не выдавая своей слежки. Нам везёт и воины истины и ханская охрана, распутывают клубок заговора слишком медленно. Они сейчас, небось, даже ещё не собрались в полном составе: кто пашет, кто пляшет. Ну, так что? Прежние договорённости в силе? А, Берендей?

Берендей смотрел на выразительную мимику купца, слушал его увещевания, замечал противоречия в его словах и думал о том, какой же подлый этот специалист по взаимоснабжению провинции (безденежному, взаимообменному снабжению). Думал он и о том, что Гордей был хитрым и жестоким. Раньше он этого в нём не замечал. Возможно, изменения усилились с момента подворовывания со стороны купца. И чем дальше, тем больше росли его аппетиты. Но в связи с его последними «подвигами» воевода заметил ещё и коварство купца. «Да, он предаст меня, не моргнув глазом. Вон, как рыскает глазами в поисках меча. Стоит мне его отпустить, дав ему пинка для скорости, или принять прежние договорённости о его ханстве и я получу в первом случае враждебную для меня тысячу всадников (с возможностью присылки им подмоги из-за бугра), а во втором случае получаю хана, который сможет в любой момент смахнуть меня с игровой доски, застав меня врасплох. Ну, уж нет. Власть надо брать самому, пока она сама идёт ко мне в руки. А с купцом…».

– А теперь скажу я… заткнись и не смей меня перебивать, крохобор. Почему-то я, в отличие от тебя, предполагал, что ты не справишься с ханом. Поэтому я и тут. Поэтому я и не стал устраивать честный поединок, прекрасно понимая его результат. Хан был не только мудрецом не по годам, но и отличным воином, равным которому нет в нашей провинции. Я служил вместе с ним. В нашем полку не было равных ему, когда ему было всего 20 лет. Он был мудр не по годам. В том числе и поэтому он со временем дорос до хана волости и был избран волостными ханами хосуром. Гордей, ты же понимаешь, что начинать восстание с живым сыном хана, который в самый неподходящий момент может оказаться среди сторонников хана, может много рассказать, короче, ты же понимаешь, что начинать восстание нельзя при таком раскладе. Где он теперь? Ведь это же живое свидетельство нашего умысла.

– Я не обязан перед тобой отчитываться, главный воевода нашей провинции. Я главный купец. На сходе несогласных с политикой хана-хосурдара я был избран новым хосурдаром… Через меня идёт зарубежная поддержка…

Берендей резко прервал широкоплечего купца:

– Твоё ханство под большим вопросом. Ты не выполнил главного условия. Ты не захватил и не убил хана и его сына. Все из нас должны быть повязаны кровью, чтобы не было сомнений в каждом из нас. А ты оказался почти чистеньким. Соглашусь, что роль ханского сынка мной, возможно, преувеличена слегка, но ты почти чистенький. С другой стороны, кто знает, что успел сказать хан мелкому Раслану? Кто знает, что мальчишка мог видеть? Может, он и сейчас смотрит на нас издалека. Куда, к кому пошёл Раслан? Кто сейчас слушает его речи о напутствиях его отца? Эти речи, сказанные шустрым расам, могут повредить нашему делу. Вот ещё что. Ты талдычишь про Лукоморье, словно тут всегда будет благодать. Править собрался? Нет! С каждым годом здесь всё хуже климат. Народ бежит. Лукоморье обречено. Я не собираюсь тут долго править. Я вообще не собираюсь тут править. Я собираюсь в кратчайший срок разграбить эту провинцию и покинуть её с верными людьми, уехать за пределы Расии, где нас не смогут достать мстительные руки расов. Риму, то есть новому Риму нужно золото и я увезу туда столько золота, сколько смогу увезти. Нашим друзьям за бугром не нужно существование Лукоморья, пусть даже и под руководством меня или тебя. А то дурака тут строишь из себя. Как будто невдомёк тебе, что власть нам нужна совсем не для длительного правления.