— Нет, Петенька. Потому что другие девушки тебя отвергли, и только, — его рука упала в этот раз на мое предплечье, мягко поглаживая кожу большим пальцем. Мне требовалось убрать ее, но сама мысль, что придется коснуться Пети, пугала. Я боялась себя.
— Ну ты и дура, — покачал головой мужчина, скривившись, как после лимона.
Мне было тяжело стоять рядом с ним и смотреть в глаза, как будто когда-то я не любила его до безумия. Даже под действием алкоголя — невыносимо. Силы спорить кончились, так что я сдалась, поднимая руки:
— Все, Петя, ты молодец! Доволен? С института за развращение студенток тебя не уволили. Живешь ты, явно, не хуже прежнего. Оставь только в покое мою мать. Ты ведь, очевидно, сделал это специально?!
— Думаешь? Вот это самомнение, Анечка! — зацепился за слова он, хлопнув в ладоши. — У вас фамилии разные, золотце. Или ты забыла? В жизни бы не сошелся с ней, зная, кем она тебе приходится!
Задыхаясь от злости и обиды, я не сразу поняла, что именно он только что сказал. Вскинув на Петю робкий испуганный взгляд, недоверчиво переспросила:
— Стой. Что?
— Именно, Анечка. Я понятия не имел, кто такая Зоя.
Петя выглядел уверенным, придавливая меня к месту самоуверенным взглядом голубых глаз. Не знай я, как профессионально и правдоподобно он умеет лгать, давно бы растаяла и сдалась. Только вот даже сейчас, когда из ушей буквально выливался скотч, я не верила и слову бывшего ректора.
— Ты тот человек, который бы досконально изучил все «подводные камни» будущей жены, — скептически покачав головой, я опустила взгляд к полу, пытаясь прийти в чувство. Все же бармен был прав и мое тело начинало всячески отвергать такое количество спиртного. Уже в тот момент я начинала ненавидеть его каждой клеточкой своей души.
— Милая Аня, — снисходительно вздохнул Петя, положа ладонь мне на щеку и нежно поднимая лицо к себе, — какого же мнение ты обо мне, а?
Петя заигрывал со мной, это было очевидно. Я помнила, как блестели его глаза в тот момент, когда он отчаянно пытался затащить меня в постель в первый раз. Я тогда долго сопротивлялась, потому что робела перед властным серьезным мужчиной. Стоило Пете войти в комнату, как все в ней затихали, стараясь не встречаться с ним взглядом. Я тоже опускала взгляд, но чувствовала: Он смотрит. Однажды подняла и утонула… Было в нем что-то захватывающее, многообещающее, заставляющее юных девушек таять и влюбляться.
И вот сейчас он смотрел на меня так же, подключая все обаяние и навыки соблазнения. Грубо оттолкнув руку Пети, я нервно вдохнула кислорода и задрожала.
— Ты бы проверил родословную женщины, с которой собираешься спутаться. Хочешь сказать, ты настолько не осторожен, чтобы этого не сделать?!
Я пыталась выдержать взгляд Пети, но он буквально давил, уничтожал и прижимал к стенке. Дрожь не проходила, а по кончикам пальцев скользило странное бодрящее электричество.
— Осторожность — удел бедных, — мягкая волна густыми бровями сменилась коварной ухмылкой. — Я достаточно богат, чтобы плевать на осторожность, — не выдержав, он гортанно рассмеялся, положа ладонь на вибрирующую грудь. Этот мягкий хрипло-звонкий звук разлился по моему телу покалыванием, оставаясь тяжелым комом между ног. Такая реакция организма поразила меня до глубины души, и я испугалась себя же самой. — Боже, Аня! Что такого может сделать мне женщина, что я должен раскапывать ее родословную?!
