И в ту же секунду что-то изменилось в мире – света прибавилось, что ли? Люсе даже показалось, что она исправила какое-то навек заученное, затверженное каждой мышцей ее тела движение и двигаться стало легче, дышать стало легче. Будто бы танец и жизнь наконец-то соединились, будто бы она смогла победить земное притяжение не только на сцене… Он сделал один только шаг и уже стоял рядом с ней, а ведь только что был в дверях. Она ждала – он заговорит. Но он склонился к сопровождающему.
– Людмила Николаевна, позвольте вам представить господина Шапура Бахтияра.
Теперь формальности были соблюдены. Они не пожали друг другу руки, но Люся ощутила, что его длинные, смуглые ладони-ладьи словно прикоснулись к самому ее сердцу, заключили его, неотогретое, в теплый плен.
За обедом их посадили рядом. Обед был изысканный, но Люся ничего не запомнила, только шербет – густой, словно янтарный сок, в котором плавали кусочки льда и ломтики незнакомых фруктов. И запомнила только потому, что Шапур Бахтияр сам, опередив официанта, наполнил из хрустального кувшина ее бокал, на мгновение прикоснувшись своей рукой к ее руке. Прикосновение было как ожог. И оно не прошло незамеченным для окружающих.
В автобусе к Димочке подступил сопровождающий:
– Безобразие! Какая самонадеянность! Вам, может быть, неизвестно, что в Иране, как и в Европе, не принято целовать руки царствующей особе?
– Надо было предупреждать заранее! Откуда мне знать такие тонкости иноземного этикета? Могли бы, пока вели нас в фойе, провести кратенький инструктаж!
– Да откуда мне было знать, что вы полезете с кувшинным рылом в калашный ряд?
– С мякинным, – вмешалась Люся.
Она и предположить не могла, что ей в этой перебранке тоже кое-что причитается, поэтому и влезла со своим неуместным замечанием.
– Что?
– С мякинным рылом. Кувшинное рыло – это безобразное, вытянутое вперед лицо. Поговорка звучит так: «Куда ты с мякинным рылом в калашный ряд». На самом деле тут мякинное рыло и не лицо вовсе.
– Чего?
– Говорю, имеется в виду не лицо, а совок. Которым рыли мякину. Рыло, понимаете? В калашном ряду, где торговали, понятно, калачами, совок для мякины был без надобности.
– Откуда ты всего этого нахваталась? – разинул рот Димочка.
Но сопровождающий не оценил Люсиных познаний.
– А вам, Ковалева, я должен сказать… – Он закатил чудовищную паузу, очевидно чтобы Люся успела как следует испугаться. Но та за собой никакой вины не чувствовала, поэтому продолжала смотреть безмятежно. – Будьте осторожны! – закончил сопровождающий. За время паузы он сам успел сообразить, что балерина Ковалева, каким бы возмутительным ни казалось ее поведение, в преступлении против морали или этикета пока не замечена.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
