– Погоди об однозначности, – перебил Наиль, – разберемся с Аблаем, а то он нас всех подставит. Заявляя так, ты перекладываешь то, что должны сделать мы, на других, но сам прекрасно понимаешь, что в окружении Чингизова-старшего этого никто сделать не сможет. Значит, делать это тоже придется нам. Тебя пригласили в команду, чтобы работать, а ты возомнил себя…
– Да-а, – протянул Аблай, – жалко, что погиб Доморацкий. Он знал ответы на все вопросы, а теперь…
– Что он мог выдать, шаблоны? А тут необходимы реальные факты из жизни Чингизова-старшего. Факты, которых у нас нет.
– Тогда последнее. Нам нужен факт, с которого мы начнем нашу кампанию, факт, который ошарашит избирателей. Так? – спросил Рубен.
– Так.
– Давайте же искать его.
– А не надо его искать, потому что он у нас есть, сама судьба нам его предоставила, – сказал Наиль.
– И что это? – все еще не мог догадаться Аблай.
– Ну ты даешь, это ведь убийство Доморацкого, – ответил ему Рубен.
– Да, здесь ты прав.
– Вот видишь, наши оппоненты решили нас обезоружить, а фактически дали нам в руки козырь, цену и роль которого трудно переоценить.
– Нам нужно до прихода Саввы определить и разработать те приоритеты, которые нам дает смерть Доморацкого, – сказал Рубен.
– А это морально?
– Аблай, в бизнесе, спорте и политике нет морали.
– Ну, тогда предлагай, – согласился Аблай.
– Первое предложение – развить версию, что Доморацкого убили наши конкуренты.
– Погоди, – произнес Наиль, – нам нужно не предполагать, а утверждать…
После его слов работа пошла как по маслу и так споро, что со стороны можно было подумать, – группа всю жизнь только то и делала, что занималась фальсификациями.
Елена зафиксировала план действий на бумаге и произнесла:
– Ну вот, осталось дождаться Саввы и утвердить все это.
– И где он шляется, – заметил Наиль, – мы тут такие дела закручиваем…
6
А Савва в этот момент входил в кабинет Чингизова-старшего.
– Садись, – сказал Чингизов, кивнув на стул рядом с приставным столиком.
– Здравствуй, Ата, – сказал Савва, усаживаясь.
– Мы с тобой уже здоровались утром, – напомнил Чингизов.
– Больше здороваешься, здоровей становишься, – ответил Савва, – а здоровье нам ой как нужно…
– Да-да, – ответил Чингизов-старший, – у меня в порту был один русский зам, он говорил, что для здоровья нужно пить красное вино, а здоровье нужно для того, чтобы пить водку. Как тебе шутка?
– Пошловато.
– Да ты из филолога превращаешься в моралиста!
– Если сие не мешает делу, стоит ли обращать на это внимание?
– Ну, не стоит, так не стоит. Я предлагал тебе на время выборов вселиться в коттедж на улице Абая. Ты отказался. И вот первый прокол, причем в самом начале избирательной кампании. Как нам теперь отмыться? Ты представляешь, что скажут, напишут и даже сделают наши оппоненты сегодня-завтра. Они снимут картинку об отправке трупа в Москву…
– Пусть снимут, мы дадим им отыграть первым номером и…
– А как же принцип опережения противника?
– Ата…
– Кстати, не называй меня так в присутствии кого-нибудь.
– Извини, Ата, но я привык с детства… И тебе нравилось…
– А сейчас придется отвыкать.
– Хорошо…
– Продолжай.
– Мы дадим им сделать все, что они хотят, и, таким образом, узнаем их планы…
– Савва, если они что-либо сделают, это уже будут не планы, а их реализация. В планы можно влезть, планы можно сломать, а сделанного не отменишь.
– Отец, – после большой паузы произнес Савва, которому с трудом дался переход на русский язык в обращении к Чингизову, – мы до сих пор находимся в неведении твоих планов, твоей предвыборной программы, а здесь нам остается только реагировать на выпады раскрывшегося противника. – Савва, я тебя услышал, – сказал Чингизов. – Странно, что ты набрал себе в команду социологов и психологов, а они до сих пор так и не разработали проект моей программы.
