Когда исчезли голуби - страница 28

– Я готов заплатить, только позовите Розали обратно. Все, что хотите.

– Мы делаем это не ради денег. Приходите в четверг.

– Я больше не смогу прийти сюда, меня заметили. Я должен найти виновного. Иначе я не смогу обрести покой. Розали не сможет.

– Тогда вы должны найти виновного.

Взгляд госпожи Вайк был тугим и жестким, словно узел на суровой нитке. Я смотрел на расставленные в углу кухни мышеловки и теребил под столом руки, которые не привыкли оставаться без дела. Залпом опрокинул стакан, ударив краем по зубам, – боль вспыхнула в голове, но не смогла затмить мысль, что я уже никогда не смогу связаться с Розали, а у этих женщин такая возможность есть. Я знал, что действую против ее воли. Она всегда говорила, что души умерших не надо призывать в этот мир, они должны пребывать в своем мире. Но теперь мне было все равно. Я оставил церковные дороги, они больше не для меня. К тому же церковь сама отвергла Розали.

Госпожа Вайк пошла проверить мышеловку, стоявшую рядом с сервантом, достала оттуда мышь и выбросила в ведро с помоями.

– Стало ли вам легче от того, что вы узнали, что Розали не обрела покоя? – спросила она.

– Нет.

– И все-таки вы хотели это знать. Иначе бы вы не пришли сюда. Мы лишь посредники. Мы не несем ответственности за полученные сведения и за то, что за ними следует. Странно, что вы не спросили о своем отце.

Я уставился на нее. Она медленно покачала головой, глядя мне прямо в глаза.

– В поезде. Он был уже в возрасте. Это произошло почти сразу. Поезд направлялся в Сибирь. Я думаю, вы догадывались об этом.

Я ничего не сказал. Госпожа Вайк была права. Розали говорила о мышах, поселившихся под кроватью матери еще в начале июня, но я не хотел ее слушать. Дочь госпожи Вайк Марта вошла на кухню и стала возиться у плиты. Это были еще одни уши, но я не смел ничего сказать.

– Ваша невеста приходила сюда вместе с подругой. Марта наверняка помнит тот вечер, на сеансе было слишком много народу, неожиданно пришли немцы, но мы не могли их прогнать, – сказала госпожа Вайк.

– Розали беспокоилась о вашем отце, о брате подруги и своем женихе. Из них появился только ваш отец, – добавила Марта, сбросила с головы платок и посмотрела на меня с сочувствием. Я не выдержал ее взгляда.

– Розали ничего мне не рассказывала об этом, она не любила, когда призывают души умерших.

– Она хотела знать правду. А после того, как узнала, решила, что надежда – это лучше, лучше для вас, – сказала госпожа Вайк.

Я выпил еще один стакан водки, опьянение не приходило. Мышь барахталась в ведре. План был готов, Юдит поможет мне.

Вернувшись домой, я стал готовиться к выполнению задания: собрал рюкзак, почистил пистолет и сковал обручем сердце, защищая его от того, что было и что будет. Я чувствовал маленькую руку Розали на своей шее, она держала ее там во время нашей последней встречи. Я чувствовал ее все время. Никто уже давно не называл ее имени, тишина вокруг нее стала невесомой. Завидев меня, люди тут же начинали оживленно о чем-то говорить, о цветах на лугу или еще о какой-нибудь ерунде, только бы не оставлять пауз между словами, чтобы я не влез в разговор со своими дурацкими вопросами. Кто были эти люди? Неужели июньские репрессии сделали их такими пугливыми, каждый готов был молчать, лишь бы только немцы не пускали обратно большевиков. Неужели семья Армов радовалась тому, что у них никого не забрали, что только мой отец и брат Юдит попали в лапы к большевикам, неужели они так радовались, что готовы были молчать ценой жизни собственной дочери, а то ведь, не дай бог, тевтонские спасители сочтут их неблагодарными? Или они боялись, что я могу разозлить немцев, что стану требовать возвращения дома Симсонов? Похоже, даже Юдит стала неподходящей невесткой из-за своего брата, из-за того, что ее мать пыталась вернуть дом Йохана, или Эдгар уже оплатил безопасность матери в доме Армов благодаря своим связям с немцами? Как далеко готовы зайти эти люди, живущие в доме Армов? Казалось, я их больше не знаю. С отцом я попрощаюсь позже, продолжу свою работу по преступлениям большевиков, буду делать это в память о нем, но прежде я должен найти виновных в смерти Розали. Пришло время действовать, ждать больше нельзя.