– Теперь и не знаю, – проговорил Паркин медленно, будто тщательно подбирал слова.
Автомобиль свернул с шоссе и начал петлять по городской окраине. Улицы были довольно широкими, встречались среди них и великолепные проспекты, обсаженные деревьями. Здесь стояли большие каменные особняки, построенные во времена королевы Виктории, в пору промышленного расцвета. В сером предрассветном сумраке от них веяло солидностью и величием, но от глаз Тремейна не укрылось, что каменные колонны местами осыпались, а одичавшие кусты разрослись. Еще он заметил кое-где доски объявлений, которые сдержанно, но откровенно оповещали о том, что бывшие поместья понижены в ранге и служат теперь конторами. Похоже, лучшие дни Друидли давно миновали, это место уже не то, что раньше.
– Так вот где водятся деньги! – воскликнул Бойс, бросив мимолетный взгляд из окна машины.
– Когда-то водились, – отозвался Паркин. – Большинство старинных богатых семей переехало отсюда в последние двадцать-тридцать лет. Теперь в этих особняках главным образом квартиры, офисы и дома для престарелых, хотя изредка еще можно встретить дом, где по-прежнему верны старым традициям.
Они ехали по живописной дороге, в стороне от нее тянулись гряды пологих холмов Друидли. Бриджтону поистине повезло: холмы, на которых он раскинулся, простирались на многие акры до самых границ города. Полицейская машина проехала между каменными столбами ворот, повернула на неухоженную подъездную дорожку и остановилась напротив большого особняка, каких немало встречалось на этой улице. Дом окружала почти осязаемая атмосфера запустения. Чувствовалось, что в этом месте уже никто не живет.
Начинало светать. Тремейн выбрался из автомобиля и поежился от утреннего холода. На ступенях, ведущих к парадной двери, стоял констебль. Узнав инспектора Паркина, он взял под козырек.
– Машина сэра Роберта еще здесь. – Паркин указал на элегантный серый автомобиль, стоявший чуть впереди на дорожке. – Так что он, наверно, в доме.
Начальника местной полиции они застали в холле. Этот высокий, худощавый седеющий мужчина окинул Джонатана Бойса цепким взглядом, прежде чем протянуть ему руку для приветствия.
– Я рад, что вы с нами, старший инспектор. Вижу, времени вы не теряли, сразу взялись за дело.
– Мы выехали первым же поездом, как только получили ваше сообщение, сэр, – произнес Бойс.
Он заметил немой вопрос в глазах главного констебля и представил Мордекая Тремейна по всей форме. Его уверенный тон не допускал сомнения, что этот человек находится здесь по праву.
– Вы, конечно же, слышали о мистере Тремейне, сэр, – поспешно добавил Бойс, когда главный констебль замялся в нерешительности. – Привлечь его к расследованию – идея комиссара.
Тремейн почувствовал угрызения совести, но ничего не сделал, чтобы рассеять заблуждение, вызванное словами Бойса, который исказил правду.
– Комиссара? – переспросил главный констебль. – Понимаю. Что ж, разумеется. Само собой, я слышал о вас, Тремейн. Прибыли на место убийства, чтобы начать с самого начала?
– Если вы не возражаете, сэр Роберт, – ответил тот. – Но если опасаетесь, что я помешаю…
– Помешаете? Ерунда! Может, даже кое-чему научите нас, простых служак!
В голосе главного констебля слышалась натянутая веселость, но это не от того, что он пытался сделать хорошую мину при плохой игре, рассудил Тремейн. Едва ли его оскорбило неожиданное появление детектива-любителя, похоже, мысли сэра Роберта Деннелла занимали заботы поважнее. Как только главный констебль отвернулся, будто забыл о его существовании, Тремейн ощутил смесь удивления и облегчения. Он в игре! Последнее препятствие осталось позади, отныне он может идти своим путем и не бояться, что кто-нибудь вдруг опомнится и решит, что нечего ему лезть в эти дела.
