Розмари не расстроилась, особенно когда услышала, как Вилл назвал ее невестой перед другими. Хоть они помолвлены уже два месяца, она никак не могла привыкнуть к этому слову. И сейчас в ее груди расцвел огромный подсолнух. Она была абсолютно счастлива.
Наконец-то подъехал пустой автобус, и Розмари забралась в него, а затем помогла с пакетами даме в возрасте. Та радушно улыбнулась и угостила Розмари печеньем.
Время неслось со скоростью света. Автобус трясся на дорожных плитках, проехал под мостом, по которому громыхал товарный поезд, и спустя пару кварталов остановился в тихом районе на большой пустынной остановке.
Розмари поблагодарила водителя и вышла из автобуса. Закинув сумку на плечо, она развернула последнее печенье и направилась к своему домику. Родители уехали в кругосветное путешествие и каждую неделю дразнили ее, посылая открытки из самых живописных уголков мира. Достав из ящика очередное письмо, Розмари вошла в дом, щелкнула выключателем и, оставив сумку в стареньком кресле с потертыми подлокотниками, направилась на кухню, где ее дожидался десерт. Тирамису вышел отменным. Розмари прикрыла веки, пробуя воздушную сладость, затем схватила вазочку и направилась в гостиную. Прыгнув в кресло, она включила кассету с мультфильмом «Белоснежка» и принялась ужинать. Затем заварила кофе и благополучно отключилась под песенку животных, доносящуюся из динамиков телевизора.
Розмари снилась ее свадьба. Она шла по проходу мимо пустых деревянных стульев, на спинках которых были прикреплены розово-белые банты. У нее в руках был небольшой букет с розовыми розами, от которых пахло кофе и тирамису. Розмари вдыхала их запах и улыбалась. В конце пути ее ждал Вилл в черном костюме с бабочкой. Идеальный мужчина, любовь всей ее жизни. Вот только… где его лицо?
Розмари испугалась и выронила свадебный букет, а затем сон мгновенно улетучился, когда слева от нее раздался какой-то грохот.
Что это? Откуда?
Стук продолжался, и Розмари, моргнув, села. Во рту был горьковатый привкус, на журнальном столике все еще стояла чашка с недопитым кофе и вазочка.
– Рози, открывай! Это я! Дэвид, держи ее, я постучу в окно! – Розмари изумилась до глубины души, услышав приглушенный голос Мэгги за входной дверью. Затем в окно напротив дивана посветили фонариком и трижды настойчиво постучали по стеклу. – Рози, просыпайся, пока я не выломала дверь.
Розмари поднялась на ноги и направилась в прихожую, чтобы впустить нежданных гостей. Отперев дверь, она произнесла:
– Ребята, могли бы и позвонить, хит… – Она замолчала. Ее глаза округлились, когда в сильных руках Дэвида она увидела что-то странное. Мэгги посветила ей фонариком в лицо, затем втолкнула ее в дом и приказала Дэвиду поторапливаться.
– Тише, Маргарет, – сказал он строго. И тогда Розмари поняла, что Дэвид держал не что-то, а кого-то. Ребенка.
– Это… то, что я думаю? – Она пораженно таращилась на сверток.
– Мэгги, держи ее, – сказал Дэвид, не реагируя. – Надо проверить все окна и двери.
– Рози, – Мэгги взяла малышку из рук мужа и протянула ее подруге с таким взглядом, будто от нее зависела жизнь всех троих. – Возьмешь ее?
– Это она? – спросила Розмари, принимая ребенка. Она была крошечной, но уже тяжелой.
– Ее зовут Кая, – тихо сказала Мэгги и устремилась за своим молодым мужем проверять окна и двери – на взгляд Розмари, совершенно бесполезное занятие. Она вернулась с Каей в гостиную и присела на диван. Девочка спала. У нее были пухлые щечки и темные, в точности как у Мэгги, волосы. Вдруг она открыла глаза и посмотрела прямо на Розмари. Та, не растерявшись, улыбнулась малышке и шепнула:
