Когда мне было больно - страница 20

– Сейчас ты обалдеешь! – радостно говорю ему и уступаю Илану дорогу, чтобы он вошел в студию первым

– Эм… Что это? – спрашивает Илан.

– Как – что? – мой черед удивляться.

– Ну вот это все… Вот это уныние, это старое здание… Это и есть твоя студия?

– Ну…, – запинаюсь я, – мы же ее покрасим! В оранжевый! Будет красиво!

– Красиво не будет точно, – говорит Илан, – и вообще, эти старые полы, на улице не достаточно места для парковки, а тут зеркало в углу треснуло.

– Постепенно мы поменяем полы! Парковки в Лос-Анджелесе нет нигде, а тут жилой район и на соседних улицах полно места, – уговариваю я Илана, – и вообще, мы только начали работать! Ты не видел, что тут было. И то ли еще будет! – изображаю радость я.

– Я не верю, что тут что-то будет. Здесь тускло и уныло, – заключает Илан.

Я оглядываюсь по сторонам. Может, он прав? Что это я затеяла? Может, тут, и правда, очень уныло?

Подъехала Стелла.

– Стелла, это Илан, Илан, это Стелла, – представляю я их.

– Очень приятно, – говорит Стелла, – здорово тут у нас? Алиса тебе уже все показала?

– Еще не все, – отвечает Илан, и добавляет на иврите, обращаясь ко мне:

– От нее плохо пахнет.

Зачем я его позвала сюда?..

Вот уже два часа мы красим. Стелла позвала своего бойфренда Меира, и он красит вместе с нами. Илан помогает мало. В студии пахнет свежей краской, стены преображаются прямо на глазах. Мы включили громко музыку и стараемся изо всех сил превратить этот день в веселый! Илан красит от силы минут десять, потом бросает и начинает комментировать:

– У вас в туалете труба протекает.

– Мы знаем, – говорит Стелла, – мы займемся этим завтра.

– А еще тут линолеум отходит.

– Мы заклеим его изолентой пока, а потом разберемся, – легко соглашается Стелла.

– И этот запах, – говорит Илан, – запах чего-то старого…

– Мы проветриваем, – говорит Стелла, – скоро тут станет хорошо! И мы купим освежители воздуха!

– А вы знаете, что это неблагополучный район? – снова Илан находит, что сказать.

– Это центральный Лос-Анджелес, между Beverly Hills и западной частью Лос-Анджелеса. Это отличный район, – почти устало отбивается Стелла.

Мне стыдно. Мне обидно. А главное, я начинаю замечать все то, о чем говорит Илан. Мои энтузиазм и мотивация начинают сползать с меня, как штаны с растянутой резинкой.

Стелла проницательно все замечает. Она слазит со стремянки и обращается ко мне:

– Алиса, можно тебя на минутку? Нам надо вынести мусор.

Мы выходим из студии и идем в сторону мусорных баков. Там Стелла говорит:

– Алис, так нельзя. Илан переходит нормальные границы! Это не тот человек, которого я бы хотела видеть возле нашего бизнеса. В нем много негатива и хамства… Он делает все, чтобы нас расстроить, мы только оправдываемся перед ним. Знаешь, кого он напоминает мне по своей энергетике? – спрашивает Стелла.

– Кого?

– Линду. Такой же ядовитый! – говорит Стелла.

Я попросила дать ему шанс:

– Ну что ты, Стелла! Ты просто его не знаешь. Он искренне хочет помочь, просто не умеет выражать свои мысли и желания. Но он же тут! Прости ему его характер и хамство, и ты откроешь в нем другие черты. Пожалуйста, дай ему шанс.

– Я дам ему шанс, но только из огромного уважения к тебе. Таких людей я, обычно, выставляю из своей жизни пинком под зад. Но, может, я, и правда, чего-то о нем не знаю…

15 августа 2011

За три года до рождения Элль

Ну вот, мы официально открыли двери нашей студии и начинаем учебный год! Я бы хотела написать, как здорово прошел день открытия. Как много друзей пришло нас поддержать. Как здорово мы со Стеллой все придумали!