Мне от судьбы не убежать!
Пусть тело бренное исчезнет;
Но, мне ль великому не знать,
Что ждёт меня в бездонной бездне?
В ней провезли передо мной,
Два груза двести, жизнь не рада;
Ведь не вернулся груз домой,
То ль в Рай попав, то ль в пекло Ада!
Вопрос врезается в ответ:
Судьба, зачем так поступила;
Шагает смерть за ней Поэт,
А за поэтом злая сила;
С ухмылкой бродит за спиной.
«Не спи Поэт, не спи Художник!
Не бейся глупой головой:
Ну, если только не сапожник,
Здесь коротай короткий век!
Ты грешен, смертен изначально,
Раз изначально человек:
Умри, легко и моментально!»
Но, умер я! Когда? Давно.
Тогда тебя похоронили,
Я камнем выбил жизни дно,
И обо мне легко забыли;
А Дух воскрес, в святом огне,
В огне исписанной страницы.
Зарядом молнии в себе,
Мир расщепляю на частицы!
К чему теперь себе гадать,
Повесив в черепе корону.
Не умерев, мне не понять,
Как пробежать по небосклону.
Я снова бросил мысль в костёр,
В нём вижу: прошлое сгорает.
Я прошлым будущее стёр;
В нём время тихо засыпает,
В нём бродит тело без души:
Понять не может где и кто ты.
Мысль в плотном дыме «Анаши»
Решила: «…Нет теперь заботы…».
Зажав в лихой руке кальян,
Не вылезая из застолья,
По жизни, будучи в ноль пьян,
Стоит, сопит у изголовья.
И смысла вроде в жизни нет,
А жить и быть ещё охота!
И ввысь летит больной Поэт,
Стрелой, сорвавшись с эшафота!
Сложив в Асану две руки,
Я размышляю: «Ведь недаром,
Живут на свете чудаки,
Жизнь прожигая в мире старом,
И им до жопы моя трель:
Трель соловья они не слышат.
Я закрываю в вечность дверь:
Пускай покойники подышат.
Чужое лихо не буди;
Не обрести чужого счастья;
Не обретёшь чужой любви:
В минутах полных сладострастия.
И суть простая – Обойди!
Пусть спит, сопит, лихое Лихо.
В чужие души не входи,
И в твоём доме будет тихо».
Себя я жизни научил!
Учить балбесов, я не стану.
Взял в руки меч и наточил,
И с тем мечом вошёл в нирвану.
Качнул Сансары колесо,
И сделал вид, что я агрессор!
Увидел тень от Пикассо.
Включил, на полную, процессор
И файлы выстроил все в ряд:
Для Антивирусной программы.
И бросив в них командный взгляд,
Я заиграл по нотам гаммы;
Чтоб перевёрнутой строкой,
Открыть на сцене мизансцену:
Пусть снова выйдет, Домовой
И Шут, – вернётся на арену,
И нас друзей повеселит.
Пусть разольётся Буффонада!
И… чёрт возьми! нас Бог простит:
С ним посмеёмся до упада.
Есть ветер в дырявой голове,
Он веселится и играет.
Я отвисаю на тахте,
Дым альвеолы заполняет,
И время медленно течёт.
«КТ» на завтра уже слили:
Свобода, выписка, расчёт;
На выход! Нас благословили!
Двадцать восьмого; выхожу.
Друзья останутся в палате.
О них; возможно расскажу:
Конечно, если время хватит.
Я сбросил тяжесть странных дней,
Я в Рай и Ад, закрыл все двери:
Один в миру, зовут – Сергей!
По сцене бродят мои звери,
Мне задают опять вопрос:
Бесцельность мира, в чём решение?
Вот ты родился, жил и рос,
И получал в нём наслаждение,
И тут тебе пришёл «****ец»,
И смыслов в смыслах вдруг не стало,
Я говорю себе: «…Мудрец!
Смотри: вот Солнце, снова встало,
Чтобы движение вновь начать,
А мне поставить в строке точку;
Чтоб Богу в уши не кричать,
Как пережил я эту ночку.
Я быть и жить ещё готов,
В сетях нейронов и сознания:
Я не готов любить Богов,
И не ищу я покаяния.
Грехи мои, я виноват:
С рождения грех, и до рождения;
Дорога в Рай дорогой в Ад,
Иду легко, без сожаления.
Во мне греха сегодня нет.
Сознание чистотой сияет.
Душа моя, сама как свет,
Поёт искрится и сверкает!
Болезнь успела пережить:
