В костре огонь давно потух.
Мысль, пробегая по нейронам,
Стремится в вечное попасть,
И там, навек остановится.
А я смотрю: «Вот волчья пасть».
Такая чушь порою снится.
Мне самому, что ль зарычать,
И бренный мир призвать к ответу?
Мне неохота в мир, мычать:
Молится Ветхому Завету;
Ведь в этом, смысла точно нет;
Но, смыслом можно поиграться:
Я ведь Художник и Поэт,
Люблю над смыслом посмеяться.
Холсты я старые возьму,
И нарисую беспредметность:
Хочу я, светом рушить тьму,
С палитрой строить многоцветность.
В пространстве старого холста,
Я нарисую, пасторалью:
Тебя любимая мечта,
Твой образ милый за вуалью.
Тебя я буду воспевать;
Тебе писать свои сонеты;
С тобою зори мне встречать,
С тебя писать твои портреты.
Ведь всё расставил по местам.
Смотрю: вот лес, покрыт снегами.
Кисть нервно пляшет по холстам,
Я говорю с собой стихами,
И вспоминаю жизнь свою:
Недавно воевал с «Ковидом»,
Он Душу светлую мою,
Решил забрать с серьёзным видом;
Но, я как истинный герой,
Мечом махая, влево вправо,
Болезнь отправил на покой
И за собой оставил право:
Мне жить сейчас, иль умирать!
Душа моя не птичка в клетке,
Душе так хочется летать,
И соловьём свистеть на ветке.
Но, поезд мчит меня на Юг!
Бесята резво так играют,
В кругу своих родных подруг:
Подруги бесам подвывают;
Мой, нарушая лёгкий сон:
«…Во сне, в пустыне раскалённой,
Под некий колокольный звон,
Шагал дорогой неизменной;
В математический портал:
Там правят числа Фибоначчи!
Я ими мир свой измерял,
И с ними я решал задачи…».
Мой поезд мчится, сам на Юг:
В вагоне бесы повсеместно.
Я завершаю некий круг,
Писать уже не интересно.
О чём тут можно написать:
Вокруг леса, поля, болота?
В чём вдохновенье мне искать?
Когда два ушлых обормота:
Орут, визжат, пищат, поют;
Так бесы просто отдыхают.
Покоя парни не дают:
Они стихов не понимают.
Колёса катятся. Тук, тук!
Стабилизирую сознание:
В себе ищу я чистый звук,
Ловлю в движении состояние.
Тут вьюга пляшет за окном,
Снежинкам весело, смеются,
И веселится старый гном,
Бесята мелкие, сдаются,
И спать ложатся Тишина.
Последней нотой отзвучала,
В гитаре старая струна,
И тут же скромно замолчала.
Смотрю в окно, простой пейзаж:
Поля, засыпанные снегом.
Мой поезд, словно антураж,
Под непонятным серым небом,
Спокойно движется на Юг.
Сознание верное скольжению,
Вновь по спирали входит в круг:
Чтобы окончить в нём движение.
В кругу останусь только Я!
Я точка чистого сознания,
Смету осколки бытия,
Оставив Смерть для созерцания.
Вчера Король сегодня Шут!
Себя стихами развлекая,
Я говорил: «…Ты баламут,
Себе поёшь, себя играя…».
Писал банальные слова;
Но, не ищу в словах я смысла.
Моя седая голова,
В Астральном мире, чуть зависла;
Но, наплевать мне на сюжет:
Здесь нет сюжета для сонета.
На смысл не нужен мне ответ,
Так как, ответа в смыслах нету.
Чудак! Коверкаю слова,
Их в лучшем смысле понимаю:
«…Здесь на траве лежат дрова…»
Дрова в сарай перемещаю,
И нахожу я смысл в том,
Что в руки я беру игриво:
Железный, старый,; русский лом,
И им верчу неторопливо.
От мира, льгот я не прошу:
Не так устроено сознание.
Сознанием я учу Ушу,
И изучаю мироздание.
Вот вдох и выдох, я смогу;
Но, нет конца в конце дороги:
Стою на Крымском берегу,
Купаю в море свои ноги;
Душа вплывает в пустоту,
Сознание думает: «Как скверно,
Терять последнею мечту…
Я без мечты умру, наверное».
Наверно был я, как Творец!
Наверно был я как Создатель!
А был ли я им, наконец?
Конечно был я, как мечтатель!
Мой Дух над бездною летал,
И Ангелы вокруг порхали:
