Вскоре выключили свет и занесли огромный торт с двумя свечами (каждому близнецу по свечке). В итоге так мы все и задували эти свечи вчетвером: я с Аришей с одной стороны, а Игнат и Марк — с другой.
Больше за весь праздничный день и вечер я ни с кем не общалась, сидела в кресле в детской зоне и распивала шампанское бокал за бокалом, предварительно стащив со стола две бутылки и спрятав их за ножками кресла. Как укладывала детей, помню смутно, но мне повезло, что они были жутко уставшими, счастливыми и довольными, потому и не заметили, что с мамой что-то не то.
Романов тоже упорно не хотел замечать мое настроение, пока я сама не начала разговор. Слегка пошатываясь, зашла в нашу спальню и с размаху уселась за туалетный столик.
Муж молчал, пока я расчесывала волосы и пыталась понять, стоит ли вообще начинать разговор и поднимать беспокоящую меня тему. Будь я трезвой, наверное, промолчала бы, но хмель меня подталкивал и, словно жужжащая муха, уговаривал высказать недовольство.
— Я устала, — произнесла со вздохом, разминая рукой шею.
— Я предлагал нанять няню.
Игнат встал за моей спиной и, убрав мою руку, сам начал массировать позвонки.
— Да причем тут няня, — прикрыла глаза, — я от нас устала.
Он крепко сжал меня за плечи.
—Яна, имей совесть, единственный раз я высказал тебе свое недовольство, и ты сразу же устала. — Он протянул последнее слово, выказывая свое фи...
Я накрыла его руки своими, насладилась их теплом и, на мгновение сжав покрепче, сразу убрала со своих плеч. Поднялась со стула и, подойдя вплотную к Игнату, с вызовом спросила:
— Где ты был?
— На что ты сейчас намекаешь?
— Не юли! Я знаю, что ты вернулся в Москву еще вчера...
Игнат недовольно выпустил воздух и, развернув меня, подтолкнул по направлению к кровати.
— Ты сегодня не в себе, проспись, и потом тогда уже поговорим.
— Вот! — не сдержалась я. — Я в себе! Первый раз я веду себя так, как мне хочется, и от тебя сразу же сыпятся претензия за претензией. — Набрала полную грудь воздуха и вместе с выдохом признала свое поражение и крах нашего искусственного брака. — Я устала быть идеальной женой, устала быть ненастоящей, Игнат.
Повернулась и встретилась с бешеными черными, словно сама тьма, глазами.
— Значит, вела себя по-настоящему и так, как хочется? — спокойно спросил он.
— Да! Да! — Я ждала хоть каких-то эмоций, но он лишь саркастично ухмыльнулся.
— Завтра же Васильева здесь больше не будет, посмотрим, что ты скажешь через пару дней, — сказал и отправился на выход,
— При чем здесь Васильев? Игнат, не переводи стрелки, ты сам не ангел.
— Ты посмотри, заступаешься за него. — Он слегка повысил голос, и только тогда я поняла, что его все же проняло, только выводы он сделал какие-то идиотские, и не объяснишь теперь.
— Я не ангел, — прорычал он, — далеко не ангел, скорее, демон, но рогов, даже не надейся, не потерплю!
Развернулся и широким шагом вышел за дверь, ощутимо хлопнув ей напоследок.
«И чего ты добилась Яна?» Глупо, глупо. Как же все глупо!
Повалилась на кровать лицом в подушку и заревела. Понимание того, что сделала ситуацию только хуже, окончательно выбило меня из колеи. Ничего не добилась, ничего не узнала, только гадостей наговорила, а он тоже хорош… Васильев-то при чем?
Глупая у Игната ревность, совершенно беспочвенная. Навыдумывал не пойми чего. А я скатывалась в еще более глубокую депрессию, ведь, как говорят, по себе судят, возможно, потому он и ожидает подвоха, раз сам ходит на сторону.
