Когда расцветает Протея. Том 1. Королева Хорнов - страница 27

«Вполне себе сносно», - подумала Тея, изучая себя в большом зеркале. Наряжаться она не хотела! В хорнийском плену цвет печали был в тон её мыслям. На ужин уже собралось всё семейство. Ждали только её, и когда Тея спустилась, король велел подавать. В меню было мясо, которое хорны могли бы есть даже сырым. Одно слово, хищники! И глядя на то, как король и его сыновья рвут зубами мясные волокна, Тея думала, что слух о животной натуре хорнийцев имеет право на жизнь.

- Полагаю, вам лучше, принцесса? – «заботливо» бросил король.

- Спасибо, я действительно чувствую себя лучше, - ответила Тея. Ей хотелось добавить «спасибо» за то, что её ожидания худшего не оправдались. Но разум велел приберечь благодарности на потом. Кто знает, что ещё ожидает её в этом каменном царстве.

Тея сидела по левую руку Таура, а принц Рухон разместился напротив неё. Так что теперь его колкий взгляд всякий раз настигал её, стоило Тее поднять глаза от тарелки. Его одеяние утратило прежнюю строгость, и вместо мехов на плечах была ткань. Таур также оделся «в домашнее», оголив руки выше локтя. И от вида его впечатляющих мышц, дыхание Теи сбивалось.

Неожиданно Рухон плеснул себе в плошку вина, и, выбросив руку с напитком, сказал громогласно:

- Хочу поднять тост за дядю, за Ихора Хорнийского, смелого воина, мудрого военачальника, принявшего смерть от врага.

Вино расплескалось на стол, и каплями крови украсило грубую скатерть. Протея сглотнула. Она знала, о ком идёт речь! Тот самый брат короля. Он был не просто одним из захватчиков. От его вероломной руки пал михтийский король. И Мордий рассказывал, что собственноручно убил его. Поквитался! А теперь эти недруги заставляют её поднимать свой бокал за убийцу отца?

Принцесса схватила салфетку с колен, вытерла кончики рта.

- Прошу простить меня, я очень устала с дороги, - сказала она, поднимаясь.

Король дал добро и позволил Протее уйти. Таур только молча кивнул, отдавая почтение. А вот Рухон весьма оскорбился! До самых дверей она ощущала его прожигающий взгляд. Все трое хранили молчание, и стоило ей оказаться за дверью, как хорнийская речь опять прозвучала из уст королевской семьи.

«Я никогда не привыкну, не выучу этот ужасный язык, не смогу перестать думать о том, что же стало причиной моего появления здесь», - размышляла Протея, идя коридорами к вновь обретённым покоям. Страж у дверей молчаливо кивнул ей. И Тея подумала, что этот хорниец совсем не похож на других.

11. Глава 10

За пару дней Тея успела привыкнуть к этой с первого взгляда невзрачной и малоуютной комнате. С лёгкой руки своих горничных кровать их хорнийского дуба нарядилась в большой балдахин. На столе появились венки из хвойных пород и подсохших, оставшихся с лета цветов. Оно здесь было настолько коротким, что зелёный покров едва успевал появиться, как вновь замерзала под гнётом осенних морозов чуть прогретая солнцем земля. Материалом для мебели служили дубы и хорнийские сосны. Флора высокогорья не отличилась большим разнообразием. Всё здесь было массивным, холодным и злым! Деревья с колючими иглами, трава, по которой нельзя пробежать босиком, и камень, бессмертный, обросший легендами о древних хорнийских Богах.

Тея верила Михтиоре, и здесь, на чужбине, в плену у северных гор, она особенно сильно нуждалась в защите. И потому в своём новом мирке, размером двадцать на двадцать шагов, соорудила алтарь из сушёных цветов, привезённых из дома, которые даже лишёнными жизни, продолжали дарить аромат. Каждый вечер она приносила священную клятву михтийским Богам, моля Михтиору о милости к ней, прося уберечь от беды в этом чуждом и неприветливом мире.