В вышине, отпылав, как гигантский мак,
Осыпался закат над речушкой зыбкой.
Дернул удочку резко с подсечкой рыбак
И швырнул на поляну тугую рыбку.
Вынул флягу, отпил, затуманя взгляд,
И вздохнул, огурец посыпая солью:
– Отчего это рыбы всегда молчат?
Ну мычать научились хотя бы, что ли!
И тогда, будто ветер промчал над ним,
Потемнела вода, зашумев тревожно,
И громадный, усатый, как боцман, налим
Появился и басом сказал: – Это можно!
Я тут вроде царя. Да не трусь, чудак!
Влей-ка в пасть мне из фляги. Вот так… Спасибо!
Нынче зябко… А речка – не печка. Итак,
Почему, говоришь, бессловесны рыбы?
Стар я, видно, да ладно, поговорим.
Рыбы тоже могли бы, поверь, судачить.
Только мы от обиды своей молчим,
Не хотим – и шабаш! Бойкотируем, значит.
Мать-природа, когда все вокруг творила,
Не забыла ни львов, ни паршивых стрекоз,
Всех буквально щедротами одарила
И лишь рыбам коленом, пардон, под хвост!
Всем на свете: от неба до рощ тенистых, —
Травы, солнышко… Пользуйтесь! Благодать!
А вот нам ни ветров, ни цветов душистых,
Ни носов, чтоб хоть что-то уж там вдыхать.
Кто зимою в меху, кто еще в чем-либо
Греют спины в берлоге, в дупле – везде.
Только ты, как дурак, в ледяной воде
Под корягу залез – и скажи спасибо.
Мокро, скверно… Короче – одна беда!
Ну а пища? Ведь дрянь же едим сплошную,
Плюс к тому и в ушах и во рту вода.
Клоп – и тот не польстится на жизнь такую.
А любовь? Ты взгляни, как делила любовь
Мать-природа на всех и умно и складно:
Всем буквально – хорошую, теплую кровь.
Нам – холодную. Дескать, не сдохнут, ладно!
В общем, попросту мачеха, а не мать.
Вот под вечер с подругой заплыл в протоку,
Тут бы надо не мямлить и не зевать,
Тут обнять бы, конечно! А чем обнять?
Даже нет языка, чтоб лизнуть хоть в щеку.
А вдобавок скажу тебе, не тая,
Что в красавицу нашу влюбиться сложно —
Ничего, чем эмоции вызвать можно:
Плавники да колючая чешуя…
Скажешь, мелочи… Плюньте, да и каюк!
Нет, постой, не спеши хохотать так лихо!
Как бы ты, интересно, смеялся, друг,
Если б, скажем, жена твоя чудом вдруг
Превратилась в холодную судачиху?
А взгляни-ка на жен наших в роли мам.
Вот развесят икру перед носом папы,
И прощай! А икру собирай хоть в шляпу
И выращивай, папочка милый, сам.
Ну а рыбьи мальки, только срок придет —
Сразу ринутся тучей! И смех и драма:
Все похожи. И черт их не разберет,
Чьи детишки, кто папа и кто там мама.
Так вот мы и живем средь морей и рек.
Впрочем, разве живем? Не живем, а маемся.
Потому-то сидим и молчим весь век
Или с горя на ваши крючки цепляемся.
Э, да что… Поневоле слеза пробьет…
Ну, давай на прощанье глотнем из фляги. —
Он со вздохом поскреб плавником живот,
Выпил, тихо икнул и ушел под коряги…
1969
