Когда утихнет ветер - страница 29

Я почти бегом преодолела весь путь, но около дверей в спальню моего брата я остановилась. Я не могла заставить себя войти в нее. Наверное, я бы так простояла до самого утра, если бы не заметила идущую по коридору служанку. Я поняла всю глупость и бессмысленность моего страха. Ведь от того, войду я в эту комнату, или нет, ничего уже не измениться. Мой брат не оживет. И я вошла.

Оноре лежал на кровати и издалека казалось, что он спит. Но это было лишь издалека. Пойдя поближе, я увидела, что его лицо уже приобрело первые признаки смерти – мертвенную бледность и скованность. Не сочеталось с этим только выражение лица – оно было безмерно удивленным. Странно, что я обратила на это внимание, так как в голове у меня было место лишь для одной мысли: Оноре больше нет и передо мной лишь его тело, а сам для меня потерян навсегда.

В эту ночь я никого не пустила в комнату. В эту ночь я прощалась с братом. Навсегда.

Я крепко обнимала холодное тело, целовала лицо, гладила волосы. Внимательно вглядывалась в черты лица, пытаясь запечатлеть их в своей памяти.

И плакала. Нет, рыдала, выла… За эту ночь я выплакала слез на много лет вперед. В следующий раз мне было также больно почти через сто лет… В другой жизни.

Я обращалась к мертвому телу:

– Пожалуйста, оживи. Перестань быть мертвым. Ты не мог, не должен был умереть! Оживи, прошу тебя! Ты же меня любишь, всегда исполнял все мои прихоти… Сделай же это, исполни мою последнюю просьбу – оживи… Оживи, черт тебя подери!

Я прекрасно осознавала всю бессмысленность этих слов, но от этого понимания мне делалось еще больнее. Я упорно продолжала с горячей мольбой шептать, умолять, кричать.

– Послушай меня, оживи. Лучше умру я, а не ты… Господи, убей меня, но его воскреси. Оноре, умоляю тебя, оживи! Мой хороший, любимый, оживи. Пожалуйста, оживи… оживи…

Я не могла представить свою жизнь без брата. Оноре был моей жизнью. И сейчас он лежал здесь, бесчувственный к моим мольбам, уговорам, слезам и страданиям. Он перестал быть частью моей жизни. Мне становилось совсем плохо при воспоминании о том, что в последнюю нашу с ним встречу мы поссорились. Что впервые в наших отношениях произошел разлад. Что я не успела попросить у него прощения, и что больше у меня не будет возможности это сделать.

Оноре был всем для меня. И я его потеряла. Вернее, моего брата у меня просто отняли.

В эту ночь я несколько раз прокляла Бога. Я не представляла себе того Бога, который смог допустить смерть моего брата. Мне казалось, что такого Бога просто не может быть. зачем он тогда нужен?

В эту ночь я умоляла Господа забрать меня, но, чтобы Оноре стал живым. Читала молитвы и взывала к Всевышнему с мольбой о помиловании души моего брата. Злилась на Оноре, что тот посмел умереть…

До утра я находилась в его комнате, пытаясь смириться с тем, что произошло. Но не могла. Мне казалась смерть Оноре глупой, жестокой, бессмысленной, невероятной… Не понимаю, почему я тогда не сошла с ума, ведь была так близка к этому.

В последний раз я склонилась над застывшим лицом Оноре. Выражение удивление на нем исчезло, уступив место холодному безразличию и смертельной отстраненности. Оно стало чужим. Но все же было до боли родным. Просто Оноре перестал принадлежать людям, а отдался во власть вечности.

Поцеловав лоб брата, я вышла из комнаты. Бесстрастно отдала приказы слугам относительно похорон. Потом я пошла к себе. Меня хватило лишь на то, чтобы дойти до кровати. Упав на нее, я сразу же уснула. Я не смогла даже раздеться. На мне все также было нарядное платье, которое я одевала специально для встречи с Лестером. Которое за весь день, а потом и ночь забыла переодеть.