– Это же получается довольно приличная сумма, – не веря своему счастью, искренне удивился торговец. – Давайте посчитаем…
– Оставьте дела на потом, мы с вами рассчитаемся чуть позже, а пока осмелюсь предложить вам отобедать с нами, хотя для обеда уже поздновато, – встрял Джонатан, хлопнув в ладоши. – Сегодня же праздник и как-то будет очень неприлично не пригласить за стол гостя.
Смит помялся с минуту, обдумывая предложение и внезапно зародившиеся подозрения, что его могут обмануть с оплатой. Однако пожилой хозяин, будто прочитав мысли молодого человека, поторопился заверить, что об этом тот может не волноваться, ибо они – честные люди. Пожав плечами, агент все же согласился. Очень скоро все трое сидели за столом, заставленном разнообразными блюдами, половина из которых была приготовлена или из тыквы, или из яблок, или из того и другого вместе.
– У вас прекрасный дом, – торговец взял третий кусок яблочного пирога и с аппетитом принялся за него, – не ожидал увидеть тут такой. И вы оказали весьма теплый прием, в отличие от тех, что живут вниз по дороге. Не считая держателя харчевни, если быть точным.
– Хм, я сколько живу в Бладвуде, никогда не сталкивалась с невоспитанностью и несдержанностью местных, и мой муж тоже. Должно быть, вам почудилось.
– Едва ли угрозы о расправе можно принять за доброе гостеприимство. А вы вот совсем не похожи на ту неотесанную деревенщину.
– Поосторожнее со словами, молодой человек, – мистер Сильвер прищурил один глаз и, лукаво улыбнувшись, погрозил пальцем. – Жители поселения – одна большая семья, так уж повелось с давних пор. Они ничем не отличаются от нас, а мы – от них, и, услышь они вас сейчас, то непременно потребовали извинений.
У Смита возникло странное чувство: эти люди, с которыми он разделил пищу, отзывались о деревенских так, будто они с ними и правда были старыми добрыми друзьями или же имели родство, и без лишних раздумий защищали их от любых нападок. Но вот в чем была страннось: владелец харчевни упомянул о пожилой чете слишком прохладно и даже не сразу, точно никогда с ними не имел дел и вообще ни разу не видел.
– Но, к мою счастью, ни одного нет поблизости, – поспешил отшутится коммивояжёр.
– Однако не стоит озвучивать все, что придет на ум, иногда некоторым мыслям лучше оставаться всего лишь мыслями. И, к слову, жители были бы абсолютно правы, настояв на том, чтобы вы принесли свои извинения за оскорбление, – заметила миссис Сильвер, голос которой из мягкого вмиг превратился в начальственный, неприятно скрипучий, сухой, и Оскару показалось, что он выслушивает выговор от Роджерса-старшего. – Вы, мистер Смит, не здешний, и потому деревенские кажутся не такими, как в больших городах. Но уверяю, зла вам никто не желает, и уж тем более не причинит. Еще горячего молока?
Оскар кивнул и подвинул опустевшую чашку ближе к хозяйке дома. Сейчас, в окружении столь милых и открытых людей, спокойной и теплой обстановке, все больше и больше казалось, что он и впрямь напридумывал себе черт знает чего. Конечно, виной всему была дальняя и утомительная дорога, ужасная погода и такое же скверное настроение.
– Прошу прощения, а что за праздник такой вы все отмечаете? Видел, как украшено ваше поселение, – с неподдельным любопытством обратился Оскар к супругам после короткого неловкого молчания.
– Как! Вы что, ничего не знаете? Неужели никогда не слышали и не праздновали Самхейн?! Это же очень старинный праздник, его корни уходят в далекое прошлое. Здесь, в Бладвуде, чтят традиции и то, что перешло от предков, и мы с уважением относимся к древним праздникам.
