Антуанетта старалась вдохнуть побольше выхлопных газов, чтобы заглушить запах его тела, такой знакомый и отталкивающий. Ей хотелось стать маленькой и незаметной. Он прижимался к ней своей рукой, и она ощущала жар его тела. Антуанетта отвернулась к окну – его отражение смотрело на нее в упор с неискренней улыбкой на губах, той самой, которую она так хорошо помнила со времен детства.
Наконец они приехали и друг за другом выпрыгнули из автобуса. В одной руке Джо держал свой маленький чемоданчик, а другой ухватил Антуанетту за локоть. Она еле удержалась, чтобы не вздрогнуть, почувствовав мертвую хватку его пальцев. Ей пришлось идти рядом с ним, и с каждым шагом желание вырваться становилось все сильнее, но многолетняя привычка подчиняться парализовала ее волю.
Они зашли в маленький коридор, и только тогда он отпустил ее локоть. Виляя хвостом, Джуди вышла встречать свою хозяйку. Увидев ее, Джо опустился на корточки и грубыми пальцами неуклюже погладил собаку по голове, по-своему приветствуя ее. Джуди не выразила бурных восторгов, впрочем, он и не ожидал другой реакции. Резко потянув собаку за уши, он поднял ее морду и заставил смотреть себе в глаза. Джуди, не привыкшая к такому грубому обращению, вырвалась и убежала. Спрятавшись за своей хозяйкой, она прижалась к ее ногам и с подозрением наблюдала за появившемся в доме чужаком.
Вспышка раздражения исказила его лицо. Все должны были уважать Джо Магуайра, включая собак.
– Джуди, ты не помнишь меня? – спросил он бодрым голосом, который не мог скрыть его досады.
– Она уже старая, папа, – быстро сказала Антуанетта, надеясь, что это защитит ее любимицу от раздражения отца.
Казалось, извинение его устроило. Он прошел в маленькую гостиную, уселся в самое удобное кресло и с самодовольным выражением огляделся вокруг.
– Ну что, Антуанетта, ты рада моему возвращению? – В его голосе слышалась насмешка. Принимая ее молчание за согласие, он продолжил: – Тогда будь хорошей девочкой и сделай мне чай. – И после секундного раздумья он указал на чемодан, небрежно брошенный на пол у входной двери: – Но сначала отнеси это в нашу с мамой комнату.
Наклоняясь, чтобы поднять чемодан, Антуанетта увидела самодовольную улыбку на его лице. Теперь он точно знал, что годы отсутствия не изменили результатов многолетней муштры, препятствующей нормальному развитию дочери. То, что он увидел, служило подтверждением, что Антуанетта не превратилась в бунтующего подростка.
Увидев его улыбку, Антуанетта сразу же все поняла. Он все еще имел над ней власть, и она это хорошо осознавала. Но она понимала, что ей лучше скрыть растущее чувство негодования и обиды. С чемоданом в руке она шла по направлению к лестнице, чувствуя, что он следит за каждым ее движением.
Антуанетта вошла в комнату родителей и со стуком опустила чемодан возле двери, стараясь не смотреть на постель, которую он теперь будет делить с ее матерью. Потом она спустилась на кухню и, словно в оцепенении, наполнила чайник и поставила его на плиту. На ум начали приходить воспоминания о тех днях, когда она использовала этот ритуал приготовления чая, чтобы подольше потянуть время.
Затем ее мысли перекинулись на мать. Ругая ее про себя, она мысленно задавала ей вопросы, на которые жаждала получить ответ: «Мама, как ты можешь подвергать меня такой опасности? Неужели ты меня совсем не любишь? Разве годы, проведенные вдвоем, только ты и я, ничего для тебя не значат?»
