– Может быть тебе покажется знакомой какая-нибудь аббревиатура?
И вот тут я все поняла. Ах, Шандор, вот так конспирация! КаИН – кандидат исторических наук. Но кто бы мог подумать, что это аббревиатура, а не библейский персонаж?!
– Ужасный псевдоним! Тебе надо его изменить.
– Хорошо.
– Начнем сначала? Привет, КаИН.
– Привет, Леди с розой. Я узнал твое платье.
Я улыбнулась. Сколько же раз он просмотрел ролик, если запомнил платье?!
– Почему ты не писал?
– Хотел видеть все своими глазами.
– И как результат?
И снова пауза. Он словно продолжал меня испытывать. Сердце выпрыгивало из груди.
– Мне нравится то, что вижу, – написал он.
Я тоже выдержала паузу.
– Что это означает?
– Что с розой Леди намного счастливее.
«Леди всегда об этом знала». Но я стерла последнюю фразу. Нет. Никаких упреков.
– Потому что Леди любит розу, – решилась я на признание и отправила.
Ждать ответ было пыткой. И потому, как долго он не приходил, я испугалась, что поторопилась с откровением.
– У розы много побегов, без них она умрет.
– Леди знает об этом. Ей хватит лишь часа, лишь мига, чтобы быть с ней, – через пару секунд дописала: – про миг Леди, конечно, погорячилась.
– Роза примет это к сведению.
Когда следующий день подошел к концу, я как никогда была рада оказаться дома. Полина, полная эмоций, с порога начала рассказывать, где они были и чем занимались. Сказала, что Шандор им покупал мороженое и пирожное, а также большие мыльные пузыри. Правда, свои Анфиса практически сразу пролила и потом клянчила у других. Она назвала Шандора очень «добрым и почти таким же хорошим, как папа». Но папа, разумеется, лучше всех. Думаю, Марк был бы доволен такими словами дочери.
Рассказала Полина и про обед, который приготовила им бабушка. Это были фаршированные кабачки с помидорами и тертым сыром. Шандор заценил блюдо, а вот Софа и Анфиса есть не стали. Они такое не любят. Тогда мама оперативно отварила им рожки с сосисками. Она всегда держала в запасе такие продукты, потому что не всегда могла угодить Полине. Шандор сильно извинялся за вызванное этим обстоятельством беспокойство.
– Мама, Динара сказала, что завтра поедет с тобой на экскурсию, это правда?
– Да.
– А можно я с вами?
– Нет, Полина, место свободное только одно. И ты уже была на ней. А Динара – нет и, как будущему историку, эта экскурсия ей будет интересна, – улыбаясь, закончила я.
– Но я все равно хочу. Ты говорила, что места на обзорную всегда есть. Тем более что она больше пешеходная, чем автобусная.
– Нет, Полина. Это не обычная прогулка, это моя работа. Я не могу следить за вами, если вы будете вместе.
– Мы будем смирные.
– Полина, я все сказала. Разговор окончен.
– Ты злая! И не любишь меня! Я все папе расскажу.
– Передавай ему привет.
– Ну что опять случилось? – вышла из спальни на крик мама.
– Мама не хочет взять меня с собой на экскурсию, а Динару берет!
Я пояснила маме ситуацию и попросила донести до внучки, что я на экскурсии езжу не развлекаться, а работать, после этого пошла в ванную. Хотелось смыть дорожную пыль и поскорее лечь спать.
И снова нас ждал солнечный и засушливый день. В последние годы я довольно ровно относилась ко всем переменам погоды, но сейчас пребывала в том редкостном состоянии, когда ясный безоблачный день доставлял мне особое удовольствие. Он словно отражал состояние моей души и наполнял меня внутренним светом.
Я впервые вышла на маршрут в платье. К сожалению, я покупала его еще в Краснодаре, но для людей, никогда не видевших меня ни в чем кроме шорт и джинсов, оно показалось новым, и я не спешила их в этом разубеждать. Голубой цвет идеально подчеркивал мои глаза, а свободный крой и открытые плечи делали его воздушным и неощутимым на теле. Длиною по щиколотку платье имело по бокам разрезы, что придавало ему пикантности и делало шаг свободным и уверенным.
