Когда экскурсия по городу закончилась, а длилась она больше двух часов, мы прошли к причалу, на котором нас ждал теплоход. Верхняя палуба была открытой и позволяла всем желающим загорать, а нижняя закрытая и защищала не только от палящих лучей солнца, но и в случае необходимости от дождя. К счастью, дождя не предвиделось, все окна в нижней части были открыты, и воздух сквозняком гулял по всему салону.
Кроме нашей группы здесь оказались и другие пассажиры, и обычно не следуя за экскурсантами на морские прогулки, на этот раз я поехала с ними. Мы с Динарой разместились на нижней палубе и, едва отчалили от берега, как морской ветерок стал приятно обдувать наши тела, позволяя чувствовать себя комфортно. Экскурсовода здесь не было, а вся экскурсия вдоль Анапского побережья была в аудиозаписи и вещалась с колонок, расположенных на обеих палубах.
Несколько минут Динара смотрела в окно, наблюдая, как теплоход отчаливает от берега и поворачивается к нему левым бортом. Я думала Динара слушает экскурсию и не расположена к разговорам, поэтому молчала, не отвлекая девочку.
Но когда теплоход вышел на прямую, она повернула ко мне голову и заговорила сама:
– Вы давно работаете экскурсоводом?
– Да, уже много лет. Но сначала я работала в музее, в Краснодаре, а потом переехала сюда, и устроилась на работу в туристическое агентство.
– А почему вы уехали из Краснодара?
– Моя бабушка болела, и ей была нужна помощь.
– Она умерла?
– Да.
– Печально. Бабушка Гюли тоже умерла. Я была тогда младше Софы, а Анфиса даже не родилась.
– Мне очень жаль. Твой папа рассказывал о ней… Когда мы вместе учились.
На минутку мы замолчали и как будто бы погрузились в прослушивание экскурсии, которая доносилась с колонки. А потом я вспомнила о булочках, которые находились в моем рюкзаке и спросила Динару, не желает ли она перекусить. Но я не стала дожидаться ее ответа, доставая свои запасы наружу.
– Спасибо, – поблагодарила девочка, принимая булочку. – А вы тоже умеете такие печь?
– По булочкам у нас специалист мама. Я люблю что-нибудь полегче.
– То, что быстро готовится?
– Нет, то, что несдобное. Что-нибудь более диетическое. Но мне редко доводится стоять у плиты.
Динара принялась есть булочку, и мы замолчали. Я достала бутылку воды и подала ей запить.
– Динара, а давно твой папа носит цепочку, которая у него на шее?
– Сколько себя помню, она всегда была при нем. Однажды только порвалась и потерялась, и папа тогда очень расстроился. Но потом нашел ее и отремонтировал. А почему вы спрашиваете?
Было рискованно задавать этот вопрос такой смышленой девочке, но я все-таки решилась, и теперь нужно было как-то оправдать свое любопытство. Под пристальным непроницаемым взглядом Динары найти правдоподобный ответ оказалось не так-то легко.
– Он никогда не носил украшений в студенческие годы… и мне стало интересно, когда он изменил своим привычкам…
– Это вы ее подарили?
Ну вот, Лиза, ты и попалась.
– С чего ты взяла? – опуская глаза на свой рюкзак и делая вид, что что-то ищу в нем, спросила я.
– Вы забываете, что я цыганка. Я вижу людей насквозь.
Да уж, я и правда это забыла. И что теперь ответить? Ох, Лиза, и зачем ты взяла ее на экскурсию?
– Вам нравится мой папа?
Все, капкан захлопнулся. Я в ловушке. Но собираю остатки самообладания и как можно непринужденнее отвечаю:
– Конечно. Он ведь мой друг, – и улыбаюсь.
– Нет, не так. Как мужчина.
