Ушедшая навеяла на нее короткие воспоминания о своем детстве, когда отправляясь по ягоды или по грибы в окрестные леса, она с матерью, тетками и сестрами, попадала в места, где стояла старая помещичья усадьба господ Кутлеров. По рассказам стариков, именно эта фамилия была главенствующей в округе, а прародители самой Александры Ильиничны, будучи крепостными, принадлежали именно им. Говорили так же, что сами Кутлеры были немцами по происхождению, своих крестьян не обижали, слыли людьми образованными и порядочными. Правда из их деревни никто толком и не общался с помещиками, которые вели достаточно замкнутый образ жизни, не слишком контактировали не только с потомками своих бывших крепостных, но и не особо знались с соседями, владевшими ближними к ним имениями.
Несколько раз, будучи совсем девчонкой, Александре Ильиничне во время походов в лес, приходилось издали наблюдать за бытом Кутлеров, проходя по большому и открытому полю, простилавшемуся недалеко от их красивого помещичьего дома. Еще совсем несмышленой по малолетству, она смотрела, прежде всего, на господских детей, одетых, конечно, не по-крестьянски и развлекавшихся странными, для деревенских жителей, играми. А попав на совсем близкое расстояние, маленькая Шура, как называли ее в семье, услышала, что эти дети говорят на совсем непонятном языке и, точно не на русском, что естественно, произвело сильное впечатление на неграмотную деревенскую девочку. Уже дома ответ на этот вопрос она услышала от отца, просветившего ее по-простому:
– Так они же немцы! И говорят по-своему.
А сельские жители, вспоминая помещичьих детей, называли их мальчиков «барчуками», а девочек «барышнями», что забавляло всех и придавало некоторое веселье среди простых, порою совсем неграмотных и далеко не богато живущих своим трудом людей.
Александра Ильинична призадумалась, отыскивая для себя причину идущей войны именно с немцами, чьи сородичи владели ее прадедами во времена крепостного права. И не особо углубляясь по деревенской необразованности, она решила, что именно по этой причине сельские мужики во время революции пошли сжигать поместье Кутлеров, увлеченные навязанными идеями классовой борьбы. Тем более что сама революция произошла следом за Империалистической войной, как называли простые люди Первую Мировую. Немного задремав от своих мыслей, она перестала анализировать, а потому не учла, хоть и вспомнила, что в тот период горели и другие помещичьи владения по всей округе.
Спустя некоторое время, отвлеченная рассказами соседок по помещению, она как будто очнулась, взбудораженная нахлынувшими на нее мыслями о своих детях. И только теперь Александра Ильинична, просидев несколько часов, задала тот вопрос, что должен был возникнуть у нее чуть раньше:
– А сколько времени тут держат? Кого следующим позовут?
– А здесь никто никуда не торопится, – заявила одна из сидящих напротив женщин.
– Этого из нас никто не знает, – спокойным голосом начала объяснять соседка по лавке. – Могут быстро, а могут и долго продержать. Вчера почти весь день тут провели. Никого не позвали. А сегодня одну за другой вызывают.
– Вчера никого не позвали? – повторила она вопрос, словно не поняла его. – То есть, могут позвать, а могут – и нет?
Женщины посмотрели на нее, взглядами давая понять свое бессилие в данном положения.
– Как же так? У меня дома дети, мать! А я здесь! И еще неизвестно когда меня выпустят! – проговорила она вслух, рассуждая.
