– Для кого-то и так, – соглашается мистер Хенли, садясь на край стола. – Но что-то мне подсказывает, что в этом классе есть люди, для которых книги – не просто развлечение.
– Может, для вас уместнее спросить, какая книга изменила вашу жизнь? – неожиданно говорит Софи, и я ловлю восхищённый взгляд мистера Хенли.
– Отличный вопрос. Кто-то хочет ответить?
В классе снова наступает тишина. Несколько учеников неловко ерзают на стульях, кто-то быстро отводит взгляд, делая вид, что изучает трещины на потолке. Атмосфера натянутая. Я решаюсь первой.
– «Поющие в терновнике», – говорю я. – Эта книга заставила меня почувствовать глубину человеческих чувств и борьбы с собой. Я до сих пор не знаю, как можно было написать её так… пронзительно.
– Оу, это роман для бабушек, – фыркает Рози Миллер, лениво перебирая свои волосы. – Разве он не о каком-то священнике и запретной любви?
– А что не так с книгами о запретной любви? – вступается Софи. – Или у нас теперь принято судить книги по поверхностному описанию?
Мистер Хенли улыбается.
– Вижу, сегодня мы разожгли настоящий литературный спор. Может, кто-то ещё поделится?
Звонок звенит громко, прерывая бурную дискуссию в классе. Я неспешно складываю свои вещи, аккуратно убирая тетради и ручки в рюкзак, и оборачиваюсь к Софи, которая уже закрывает свою записную книжку.
– Ты сегодня не забыла, что после уроков мы идём на озеро? – спрашиваю я, внимательно глядя на неё.
– Конечно, нет, – улыбается она, застёгивая рюкзак. – Уже весь день думаю только об этом. Нам нужно обязательно взять плед, чтобы посидеть на траве. И, может, немного фруктов?
– Отличная идея, – киваю я. – Захватим ещё книгу, ту самую, которую начали на прошлых выходных. Я хочу узнать, чем закончится история.
Мы выходим в переполненный шумом и суетой школьный коридор. Ребята оживлённо разговаривают, обмениваются номерами телефонов, громко обсуждают планы на вечер и предстоящий выпускной. На стенах висят яркие постеры с объявлениями о вечеринках, предстоящем выпускном бале, спортивных матчах и поздравления от младших классов, написанные разноцветными маркерами. Шум усиливается, и мне кажется, что коридоры ожили какой-то собственной, хаотичной жизнью.
– Эй, Холлоуэй! – доносится знакомый голос за моей спиной. Оборачиваюсь и вижу Джоша Беннетта. Он лениво улыбается, держа в руках баскетбольный мяч, слегка подбрасывая его вверх и ловя.
– Придёшь на вечеринку к Джейку сегодня? Говорят, будет круто, – с искренним энтузиазмом говорит он.
– Спасибо, Джош, но мы с Софи уже запланировали своё, – отвечаю я вежливо, но достаточно твёрдо, чтобы он понял, что переубедить меня не получится.
Он пожимает плечами, явно не особо расстроенный отказом.
– Как знаешь. Если вдруг передумаешь, ты знаешь, где нас найти, – он кивает в сторону своих друзей, которые стоят неподалёку и громко смеются над чем-то.
Когда Джош уходит, Софи тихонько смеётся, наклонившись ко мне:
– Вот уж точно, нас там не ждут.
– И не говори, – улыбаюсь я, представив эту картину. – Ты только представь, как мы с тобой оказались бы среди всей этой толпы, которая обсуждает, кто сколько выпил и кто с кем встречается?
– О, ужас, – притворно вздрагивает Софи. – Лучше уж я почитаю с тобой стихи на берегу озера.
Мы смеёмся, медленно пробираясь сквозь шумную толпу к столовой. Там очереди длинные, но мы терпеливо ждём своей очереди, слушая, как вокруг нас продолжают звучать весёлые разговоры и громкие возгласы. Я покупаю нам обоим по сэндвичу с индейкой и сыром, пару бутылок холодной воды и пакетик яблочных долек.
