С драугами шутки плохи, особенно когда за спиной собралась вся твоя семья и маленькие дети. Эйрик поплотнее запахнул плащ и кивнул: мол, веди. Как он и ожидал, драуг направился к кладбищу. Обернувшись, Эйрик заметил черную высокую фигуру пастора, которую венчала широкополая шляпа. Йоун Дадасон держался в отдалении, но не отставал. Юноша медленно ступал за покойником, стараясь одновременно не упустить его из виду и не растянуться, споткнувшись о выскочивший из земли корень. Зубы стучали так, что слышно было, наверное, даже пастору, но когда впереди показалась знакомая ограда из застывшей лавы, Эйрик крепко стиснул их. Ветер был сильный, но покойник ни разу даже не покачнулся, поднимаясь на холм.
Эйрик понятия не имел, откуда наверху взялась вырытая могила. Он точно знал, что никто не умирал в последние дни, иначе пастор уже сказал об этом на проповеди. У могилы пока не было надгробного камня, только зияющая в земле яма. При виде этого Эйрик сглотнул: земля, которую он съел за ужином, запросилась обратно. Мертвец встал у изножья, и парень с пугающей ясностью понял, чего от него хотят. Драуг желал, чтобы юноша лег в могилу. Сам. По своей воле.
Что будет дальше? Его закопают живьем, и его гибель станет расплатой за то, что потревожил старика из Бискупстунги? Или это испытание, в конце которого его ждет награда? Как узнать? Никак. Теперь ты должен сделать выбор и рискнуть…
Эйрик ждал, что на него навалится сонная усталость, как в прошлый раз, когда драуг чуть не убил его. Но сейчас никакого утомления он не чувствовал. Только трясучее возбуждение и страх, даже ужас, как в открытом море, когда ты понимаешь, что волны уже отнесли тебя так далеко от берега, что сопротивляться бессмысленно. Эйрик ловко спрыгнул в могилу, только чтобы почувствовать, как пружинят ноги по влажной земле, как работают мышцы – вспомнить, что пока он еще живой. Надолго ли? Все в руках Господа.
Он вытянулся на холодной влажной земле, трясясь от ужаса, с колотящимся сердцем. Небо над головой было усеяно звездами. На юношу смотрели с высоты Глаза Тьяцци, которые зимой всегда ярко сияют над горизонтом, а правее и чуть ниже он отыскал Прялку Фригг. Попытался сконцентрироваться на звездах, как во времена сильного волнения в Скаульхольте старался думать только о спряжении латинских глаголов, но все же вздрогнул, когда на ноги ему обрушилась первая горсть земли. Три звезды в созвездии Прялки… Земля укрыла половину его тела и добралась до груди. Если посмотреть наверх от Прялки, можно найти семизвездие, как же оно называется на латыни… Facientem Arcturum. Уже укрытый по самую шею, Эйрик почувствовал, что задыхается. Он яростно хватал ртом воздух, попытался пошевелиться, но земли сверху было слишком много. Она давила, как надгробная плита. Ему показалось, что он обмочился, но проверить не смог. В голове не осталось ни одной мысли, только безумное мечущееся пламя. Перед тем, как в глазах потемнело, он увидел подсвеченный луной череп старика из Бискупстунги.
«Все то же самое, – подумал Эйрик, – кроме того, что теперь я лег в могилу сам».
* * *
Он не успел понять, когда все прекратилось.
Просто открыл глаза и вместо жуткого черепа рассмотрел темную высокую фигуру в шляпе. Пастор скрестил руки на груди и терпеливо ждал, когда Эйрик придет в себя. Юноша сел, тряся головой. Он лежал поверх могилы – судя по тому, как хорошо утоптана была земля, довольно старой. Одежда его испачкалась от того, что он катался по земле, но ничего не говорило о том, что Эйрика только что закопали живьем. К его утешению, штаны тоже остались сухими. Что-то шуршало и царапало грудь под рубашкой. Он сунул руку туда и достал сшитые страницы волшебной книги.
