Когнитивная гармония как механизм текстовой деятельности - страница 32
«Это – объект особого рода, присутствующий как бы везде и нигде. Во всяком случае, он не "находится" в тексте, как там находится типографская краска». Смысл текста – в «голове» читателя/интерпретатора, поскольку, по сути, текст как бы «предлагает» для интерпретатора «инструкции» по поводу того, как «строить» этот смысл. Процесс понимания текста представляет собой постоянное «набрасывание» смысла. Осмысляя интерпретируемую отдельную часть текста, читатель/интерпретатор «делает набросок смысла всего текста в целом. Но этот первый смысл проясняется в свою очередь лишь потому, что» интерпретатор «с самого начала читает текст, ожидая найти в нем тот или иной определенный смысл». Понимание содержания текста «заключается в разработке такого предварительного наброска, который, разумеется, подвергается постоянному пересмотру при дальнейшем углублении в смысл текста» [Гадамер, 1988, c. 318]. (В рамках нашего исследования «постоянный пересмотр» происходит при изменениях горизонтов дивинации когнитивной гармонии и последующей смене когнитивного сценария события – см. гл. 4.)
Для создания ориентировки в смысловом устройстве художественного текста при когнитивном понимании «строятся» динамические схемы «действования» [Кант, 1963] (см. гл. 3). «Схемы действования выступают как структуры самоорганизованного мыследействования» [Богин, 2001, с. 101].
Согласно У. Найссеру схемы действования «обеспечивает непрерывность восприятия во времени» [Найссер, 1981, c. 42–43]. Поскольку «схемы суть предвосхищения» [Найссер, 1981, c. 42–43], они являются теми посредниками, с помощью которых прошлое оказывает влияние на будущее; уже усвоенная информация определяет то, что будет воспринято впоследствии.
Таковы особенности когнитивного подхода к пониманию (интерпретации) целого повествовательного текста как знаковой системы и его единиц, в частности асимметричного дуализма языкового знака.
Глава 3
Условия становления когнитивной гармонии в повествовательном тексте
Интерпретация повествовательного текста – это освоение его идеальной модели, представленной в текстовой форме, иначе говоря, реконструкция метатекста. Поскольку интерпретация как когнитивное понимание текста представляет коммуникативную и ментальную деятельность, целесообразно проследить процессы «мыследеятельности» [Богин, 2001] при становлении когнитивной гармонии в повествовательном тексте.
Мыслительному процессу характерна саморегуляция. Речь идет об ориентации интерпретатора в его собственной когнитивной области. Интерпретатор входит во взаимоотношения с возникающими и имеющимися у него метаязыковыми репрезентациями при интерпретации текста. При интерпретации элементы и единицы (событийные), освоенные из предшествующих сегментов текста, а также уже имеющиеся опытные сведения в памяти интерпретатора, представленные в виде метаязыковых репрезентаций, выступают как знание, способное влиять на процесс когнитивного понимания при дальнейшей реконструкции метатекста. Во всех подобных случаях решающая роль принадлежит «мыследействованию» [Кан, 1963; Богин, 2001], которое направлено на упорядочение возникающих и имеющихся метаязыковых репрезентаций, с которыми интерпретатор находится в состоянии адаптивного взаимодействия.
3.1. «Процессуальная сторона» возникновения когнитивной гармонии в повествовательном тексте
Знание и его репрезентация – главные проблемы когнитивной науки, формулируемые как вопросы о том, какие когнитивные структуры целесообразны для представления знаний в разуме человека, а также как и какие когнитивные операции осуществляются с целью обеспечения его (человека) разумного поведения [Schank, Kass, 1988]. Когнитологи солидарны в том, что для представления знаний в разуме человека служат ментальные репрезентации и что в процессе осуществления мышления «люди обладают ментальными процедурами» [Thagard, 1996, p. 4–5], которые осуществляют оперирование ментальными репрезентациями.
Похожие книги
