– Не скажите, Валерий Павлович! Рэкетиры могли по собственной инициативе потребовать мзду?
– Не спорю. Может, и могли. Но зачем рубить топором? Думаешь, стволов у них нет?
Юрист махнул рукой и исчез. А я отправился в отдел. В отделе сотрудники хоть и сидели на своих местах, но никто не работал. Некоторые даже не соизволили включить компьютеры.
– Кто теперь будет нашим директором? – с тоской вздохнула Маша, полируя пилочкой ноготок.
– Не беспокойся, поставят! – ответил Виктор, не отрываясь от газеты.
– Кто поставит, кто? – распахнула ресницы Маша. – Все начальство поубивали, а фирма частная. Она принадлежала только Рогову. У него контрольный пакет.
Виктор оторвался от газеты.
– По закону, директора должны избрать акционеры.
– Умаляю вас! О каком голосовании может идти речь? В нашей-то шарашке, Виктор Павлович, – плачущим голосом пропела Маша, не отрываясь от ногтей, – вы, как маленький, право. Теперь фирмой будет управлять жена Рогова. А скорее, ее любовник.
Виктор оторвался от газеты и внимательно посмотрел на Машу:
– У нее есть любовник? Ты точно знаешь? Да ведь не знаешь. Я бы хотел посмотреть на того счастливчика.
– Скоро посмотришь, – подмигнула Маша.
В это время зазвонил телефон. Маша сняла трубку и протянула ее мне.
– Вас, Александр Викторович. Из газеты.
Я взял трубку и нехотя поднес к уху. Мои коллеги насторожились.
– Это Ветлицкий? – борзо раздалось из телефона. – Я расследую обстоятельства гибели председателя вашей фирмы. До меня дошли слухи, что месяц назад, когда на Рогова «наехал» рэкет, он прибежал к вам прятаться. Это правда?
Прежде, чем ответить, я окинул взглядом сотрудников, которые все как один навострили уши. Мне совсем не хотелось разговаривать с репортером желтой газеты, тем более, не удосужившемуся представиться, но и отказывать было неловко.
– Я не имею право разглашать информацию, пока идет следствие, – соврал я.
– С вас взяли подписку о неразглашении? – изумились в трубке.
Я опять задумался. Если я скажу, что взяли, то газета этот факт раструбит на всю область, да еще подаст как сенсацию. В этой желтой прессе вечно недержание, как при несварении. Если я скажу, что никакой подписки с меня не брали, то корреспондент не отвяжется. Тогда я решил сказать нечто нейтральное:
– Извините, но мне сейчас некогда. Начальство не одобряет, если мы в рабочее время обсуждаем посторонние темы.
Я положил трубку под явное одобрение коллег.
– Правильно! Нечего им давать информацию. Все равно переврут, – закивал головой Виктор. – Читали, какой бред они написали во вчерашней газете? Кого только не приплели к убийству: и Соколовского, и Достовского, и губернатора. А прокуратуру просто смешали с дерьмом… Ну, про губернатора понятно. На носу выборы. А газета как бы в оппозиции…
– А про Олю-то к чему вспомнили? – захлопала глазами Маша. – Причем тут Оля?
– А при том! – отрезал Виктор. – Что эти газетчики готовы на все, лишь бы их читали. Весь мусор сгребли в кучу, только бы сделать сенсацию. Хоть бы пощадили родителей этой Оли…
