– Например, сейчас, – пожала плечами.
– Извини. Вырос не здесь, и адаптация… непросто идет.
– Ты вырос там, где люди умирают от царапины? Наверное, смертность в том месте очень высокая, – театрально закатила глаза.
– Я вырос там, где… – Не договорил. Закусил губу. – Может, тебе уйти с работы пораньше?
– Это еще почему?
– Потому что я за тебя в ответе. – Опять это испуганное лицо. – И беспокоюсь, что ранение может повлечь последствия.
– Не ты за меня в ответе, а шеф. Раз уж на то пошло.
– Нет, – ткнул себя Алекс в грудь. – Я.
Не помню, в какой момент мы оба перешли на «ты». Вроде бы, начальник и стажер. Субординация соблюдаться должна. Но, тем не менее, его по-детски нелепые замашки сильнее располагали к общению на равных. Да и разница в возрасте у нас небольшая. Всего года три-четыре.
– Послушай, – положила руки мужчине на плечи и успокаивающе погладила. – От одной маленькой царапины ни один человек еще не умирал. Только если с гемофилией. Это когда кровь не сворачивается. У меня гемофилии нет, так что всё нормально.
Алекс глубоко вздохнул.
– Ладно. Но если что, я рядом.
– Знаю.
После странной сцены в кабинете мы продолжили работу в прежнем темпе, а вот мое отношение к владельцу ресторана претерпело некоторые изменения.
Режим работы «Mon Démon» казался бешеным – с семи утра до десяти часов вечера. Под конец дня ноги заплетались, а мозг отказывался переваривать французскую речь. Жуть как захотелось посмотреть какой-нибудь фильм на русском языке, чтобы не забыть родную речь.
В голове не укладывалось, насколько тяжела доля единственного шефа этого заведения. А еще Алекса Энфера – официанта, менеджера, бухгалтера и владельца. Куда более безоблачно работа ресторана выглядела по телевизору, хотя бы подразумевая сменный график. Убедившись, что подобные вещи они не практикуют, стало немного грустно.
Может, и я с катушек поеду через несколько дней. Дожить бы до первого выходного, а там посмотрим, придется ли мне вызывать скорую психиатрическую помощь.
Когда распрощалась с последним посетителем, села на пол прямо там же, где и стояла, вытянув ноги и крепко сжимая в руках блокнот с ручкой. Это послужило для Алекса своеобразным сигналом, что помощь мне нужна уже сейчас.
– Плохо? Голова кружится? – заботливо суетился он, присев передо мной на корточки.
– Скорее от усталости тошнит, – честно призналась я. – Почему нельзя нанять других официантов? Или забрать сюда кого-нибудь из кухни?
– Как бы сказать… – призадумался владелец, подбирая слова. Или размышляя над тем, как бы логичнее соврать. – Для работы здесь подойдет не каждый. А тем, кто работает на кухне, сложно общаться… с людьми.
– Ты здесь беглых зеков укрываешь? – в шутку предположила я, но судя по реакции мужчины, от правды ушла не далеко.
– Нет-нет, ничего такого! – замахал Алекс руками. – Всё официально и по всем законам!
– Всё равно я слишком устала, чтобы разбираться в ваших теневых делишках, – предпочла отложить сложный разговор до лучших времен. – И в том, почему мне на кухню заходить запрещено.
На лице мужчины внезапно отразилось такое болезненное сочувствие, что я вновь задумалась о его психологических проблемах.
– У тебя биполярочки нет, случаем?
– Биполярочки? – переспросил шатен.
– Биполярное расстройство личности. Это когда настроение в любой момент резко меняется. Может, пришла пора задуматься о личном психотерапевте?
