– Нам рассказывают основы. Существуют сотни лунных чаев. Они нужны для концентрации разума. Я изучила два, и оба у меня не вышли. Есть еще вересковый мед, говорят, что его готовить просто, но, думаю, я и с ним не справилась.
– Вересковый мед вовсе не зелье! – возразил я. – Это разновидность алкоголя, отец загружал его бочками. Его все умеют делать.
– Мне сказали, что он нужен для расслабления разума. И поверь, я не выбираю, что изучать.
– Что еще? – с любопытством расспрашивала Алая.
– Ночная вечность. Это обезболивающее, не вызывающее привыкания, правда, ощущение жизни без боли наверняка захочется вернуть. Нам рассказывали и о других зельях, все они опасны. Нас учили даже яды делать, это так жутко! Кусок в горло не лезет после лекции о Душителе.
– Поэтому ты со второго дня и пьешь из этого кубка? – я взял сталь в руку.
– Нас одарили этими безделушками.
– Таскать их на поясе жутко неудобно! – заметила Алая.
– Они зачарованы, защищают от многих ядов. А колдуны слишком часто травят друг друга.
Татья выглядела грустной и уставшей. Нам в кои-то веки удалось собраться вместе и поговорить, а мы оба разбиты донельзя.
– А любовные зелья? – весело уточнила Алая.
Татья, взглянув на меня, покраснела.
– А то у нас среди лекарей есть один парень, так он просто… в общем, сама увидишь! Ты ведь можешь его приворожить?
– Любовные зелья бывают двух видов. Первое следует принимать внутрь. Когда снадобье начинает действовать, человек возбуждается и, скажем так, влюбляется во всех представителей противоположного пола. Причем ему все равно в кого. Так что тебе придется запереть парня в комнате с собой наедине. Невесело. Второй вариант – ферменты. Зелье наносится на поверхность кожи, привлекая внимание. Но в любом случае это не любовь, а только страсть.
– Как жаль! – расстроилась Алая.
– Мы их не используем. От магического решения подобных проблем больше вреда, чем толка. По той же причине мы не применяем магию для сотворения еды или золота. Слишком затратно. Отношения, деньги и кусок хлеба проще добыть по старинке.
Татья сделала глоток из кубка.
– Алая, ты расспрашиваешь нас, а сама отмалчиваешься, – я улыбнулся ей и оглядел зал.
В противоположном конце располагался стол членов конклава. Остальную часть помещения занимали столы, украшенные цветами каждой башни. Черный находился в центре, за ним почти не было свободных мест. По бокам вытянулись постоянно пустующие желтый и красный столы, заполненные едва ли на четверть. По краям разместились вечно враждующие цвета: синий и зеленый. Мы же сидели за одним из десяти уютных круглых столиков у входа, рядом с камином. Именно здесь представители разных башен могли пообщаться друг с другом и вместе пообедать. Хотя, как ни странно, такие посиделки были редкостью.
Домовики разносили еду и напитки под командованием трех рабов, одним из которых был Терей. Он отошел от нашей компании не так давно, а до этого все время жаловался на свою комнату. Но у него хотя бы окно есть и нет соседей. Рабы обитают в стене между башнями творцов и лекарей.
– Я не отмалчиваюсь! – возмутилась подруга, облаченная в синее.
– И что нового ты прошла? – снова улыбнулся я. – Только не называй опять те заклинания, которые нам показывал Русал.
– Ты тоже ничего нового не проходишь! – возмутилась она.
– Ну… меня в очередной раз избили в битве на мечах, посох мой совершенно бесполезен – никого в сторону не отбрасывает, заклинания произношу не с той интонацией, зато в поединке с палочками я победил!
